Дзед-Барадзед, волк Вова, Паца-Ваца, Маляваныч. Истории культовых персонажей детства

Для взрослого человека детство — это воспоминания. И связаны многие из них с персонажами, которые делали это детство счастливым. У нас их было много: веселый дедушка, который рассказывал удивительные и необычные сказки, харизматичный волк, которого называли белорусским Хрюшей, зеленый инопланетянин, облюбовавший Беларусь, и добрый и душевный художник-романтик. Истории и судьба культовых белорусских персонажей из детства — в пятничном материале Onliner.by.

«Дзеда-Барадзеда играли три актера»

Долгое время сценаристом одного из самых известных и старейших белорусских персонажей был Иван Белодубенко. Именно благодаря Ивану Леонидовичу белорусы увидели самую узнаваемую белорусскую куклу. А вот самого персонажа придумал поэт Артур Вольский. Иван Леонидович вспоминает, с чего все начиналось.

— В детской редакции белорусского телевидения работал редактором Юрий Савин. Он подошел ко мне — молодому и сопливому — и показал наброски персонажа, который звался Дзедам-Барадзедам. Говорит: «Все режиссеры отказываются, говорят, что реализовать это невозможно». Дело в том, что в те времена, около 30 лет назад, технические условия не позволяли убрать актеров из кадра, «вычистить» куклу.

Я начал читать. Это была фантастика! Артур Вольский придумал колоритного персонажа, написал для него песню и первую сказку. Мало того, он сделал Барадзеда в поэтическом стиле — все сказки были в стихах. Мне страшно понравилось, и я пошел к оператору Михаилу Белоусову. Спросил, как убрать из кадра троих актеров, которые должны были водить куклу. Он предложил одеть их в черные костюмы с масками и сумел при тех технических возможностях сделать их невидимыми.

Когда была готова песня, мы пригласили спеть ее Анатолия Кашкера. Тот поначалу отказывался, говорил, что актер, а не певец. Убедили его просто проговорить мелодию под музыку. Он прочитал текст несколько раз, композитор Захлевный все это довел до ума, и мы записали первые две сказки, написанные Вольским. Решили выпускать передачу раз в неделю, и мне пришлось подключиться к сочинительству: Вольский не успевал готовить сказки так быстро. Записали штук двадцать выпусков, которые шли в конце восьмидесятых. Затем их повторяли в начале девяностых, потом еще через несколько лет.

— В то время составлялись рейтинги? Дзед-Барадзед был популярным персонажем?

— Знаете, рейтинг я определяю очень просто. Если за день слышу о передаче два-три раза, значит, рейтинг высокий. Если в течение месяца ни одного упоминания нет — это провал. И вот приведу вам пример. Однажды я работал на своем участке в Мачулищах (на тот момент уже десять лет не делал Дзеда-Барадзеда, его просто повторяли). И к нам подошел парень с двумя маленькими девочками. Они бегают между грядок, веселятся, и тут одна девочка заводит: «Хто я? Дзед-Барадзед. Абыйшоў белы свет». А вторая за ней: «І цяпер у ціхі час завітаў да вас». Это был третий раз в жизни, когда я заплакал. Барадзед был очень популярным персонажем благодаря Кашкеру и Вольскому. У Кашкера превосходный голос и подача, Вольский писал фантастические сказки.

Сама кукла была небольшая — около полуметра. Но играли Дзеда-Барадзеда три актера: руки, ноги и голова.

Сколько она стоила, сказать сложно. Да и нет ее уже: последний раз Дзеда-Барадзеда видели в мусорном баке возле «Белтелерадиокомпании». Почему? Я в это время уже там не работал и могу говорить только со слов. Однажды ехал в метро и встретил нашу главную костюмершу. Она увидела меня и заплакала. Говорит: «Ванечка, он все приказал выбросить! Сказал, что нам все это старье не надо, сейчас новая концепция телевидения, надо шоу!» Как я понял, это было распоряжение тогдашнего руководителя «Белтелерадиокомпании» Егора Рыбакова. А ведь в той костюмерной были не только куклы — там целая сокровищница реквизита. Туда можно было экскурсии водить! Это антиквариат белорусского телевидения.

А вот волк Вова и Паца-Ваца — практически родственники. В том смысле, что отвечал за них один и тот же человек — Александр Куприянов. Сейчас Александру 44 года, и он работает… дворником. Но обещает, что в сентябре на телеканале «Жест» снова появятся культовый Паца-Ваца и, возможно, тот самый волк Вова, чья кукла до сих пор хранится у Куприянова.

Волк, которого выбросили

— Волк Вова — это уникальное явление. Его все называли белорусским Хрюшей. Когда появился этот персонаж, я был мальчишкой-администратором, а в «Калыханке» работал Саша Аверков, он играл дядю Сашу. Аверков предложил мне быть волком. Я один раз сыграл — всем понравилось, хотя у меня был очень корявый белорусский язык. Вот и начали с Аверковым вести программу. Кстати, с этого и началась его карьера ведущего.

Поначалу управлять Вовой было очень сложно. В первый раз я поработал всего пять минут, потом подошел к столу и попытался взять пустой стакан — у меня ничего не получилось: рука онемела. Только через пару лет я смог после съемок программы взять этот стакан со стола.

Потом мы работали в «Калыханке» вместе с Володей Воронковым, который играет медвежонка Топу, и оставляли от сценария только «Здрасте» и «До свидания». Редактор рыдала! Вот и секрет: волк всем понравился, потому что я никого не играл — был самим собой.

Почему волка убрали? Пришло новое начальство и решило на волне популярности Пацы-Вацы сделать в «Калыханке» космическую тему. Волк в нее не вписывался. Поросенка с медвежонком нарядили в космические костюмы и усадили в ракету. Зачем это было делать, непонятно. Я нашел волка Вову в мусорке возле «Белтелерадиокомпании»: его выбросили за ненадобностью. Видите, он даже без одного уха, ему уже около 30 лет.

В той же мусорке лежал и Дзед-Барадзед. Его я, к сожалению, забрать не успел.

«Мы сели, выпили и придумали Пацу-Вацу»

— А Паца-Ваца родился в 1994 году, именно тогда вышел первый «Мультиклуб». Идею мне подсказал актер, озвучивавший Филю из «Спокойной ночи, малыши». Говорит, сделайте инопланетянина, у вас это прокатит. И мы сделали Пацу-Вацу — персонажа со своей историей, прилетевшего к нам из галактики Альфамегацентавра. На его планете все загрустили, и он облетел Вселенную и познакомился на Земле с девочкой, которая показала ему мультфильмы. Паца-Ваца понял, что именно с помощью мультипликации сможет развеселить свой народ.

Как придумали имя? Сначала инопланетянина должны были звать Цупа-Карацупа. Но на телевидении начали возмущаться: «Как так? Назвать куклу именем героя-пограничника?» Мы сели, выпили и придумали Пацу-Вацу. И оно пошло!

На те времена кукла стоила немалых денег — 30 тыс. рублей. Скидывались большой компанией, чтобы заказать Пацу-Вацу в театре кукол. Сначала он был вязаный, потом сделали куклу из материи. А нынешний «модный» вариант готовился для MTV. Но грянул кризис, и передача с Пацей-Вацей так и не вышла.

Реакция на Пацу-Вацу была моментальной. У меня была только единственная обида. В одной из газет через три года после выхода «Мультиклуба» написали: зачем мы лямзим у других? Имелась в виду российская передача, хотя она появилась позже нашей.

Самое приятное в том, что мы пропагандировали отечественную анимацию. Мы показали абсолютно всю белорусскую коллекцию, советскую классику, большинство американских классических диснеевских мультфильмов, рассказывали, как они создавались. Тогдашний руководитель «Белтелерадиокомпании» Егор Рыбаков сделал для передачи доброе дело. В свое время я встал перед ним на колени. Сказал: дайте возможность детям увидеть что-то хорошее. И он выделил $10 тыс., чтобы мы закупили половину коллекции «Союзмультфильма». А еще нам бесплатно присылали большие иллюстрированные книги с Disney, чтобы мы могли наглядно показать технологию производства известных мультфильмов. Сейчас такого нет, и это обидно. Разве можно смотреть какой-нибудь Nickelodeon?

Сколько вышло выпусков «Мультиклуба», посчитать сложно. Больше тысячи точно. Некоторое время выпуск длился 29 минут, а затем — два раза в неделю по 52 минуты. Это был нескончаемый поток: написал сценарий, снял, начал готовить следующий номер. В 2007 году программа закрылась, и я отдал все мультфильмы на дисках и видеокассетах в детский дом — около 300 штук. Оставил себе парочку самых любимых.

— Почему закрылся «Мультиклуб»? У него ведь был отличный рейтинг.

— Были две причины. Скажу честно, я воровал мультфильмы: покупал за свой счет диски и показывал в передаче. Прав у меня на них не было. А еще спонсором программы была компания Chupa-Chups: они нам давали призы, заказывали рекламу. Но вышел новый закон, по которому во время детских передач рекламы быть не должно: ни перед, ни после, ни в процессе. «Мультиклуб» содержать стало нерентабельно.

— Чем вы занимаетесь сейчас?

— Я дворник. С 7 до 8 я убираю, а с 8 до 16 спокойно пишу сценарии на планшете: работаю для «Обратного отсчета», телеканала «Звезда». Иногда снимаюсь в кино: в эпизодах, в массовке. Меня приглашали назад на телевидение, в ту же «Калыханку», но когда озвучили зарплату, я сразу отказался.

«Мы с „Калыханкай“ слюбились»

Александр Жданович стал Маляванычам — одним из самых популярных белорусских детских персонажей — в 1998 году. Актер Национального академического драматического театра имени Максима Горького в прошлом году отметил 50-летие и до сих пор появляется перед малышами в образе художника-романтика.

— Я уже почти 20 лет Маляваныч. До того как меня пригласили, «Калыханку» никогда не смотрел и даже относился к ней презрительно. Мне казалось, что это передача в стилистике кондового советского телевидения, там все такое несовременное, архаичное. Но однажды мне позвонили и предложили стать Маляванычам. Я очень долго отказывался, но ребята были настойчивы: они сделали хорошую заставку, принесли новых интересных кукол в совершенно другой стилистике. В передаче появилось что-то от Muppet Show, на наши экраны стал попадать более современный продукт. А я по молодости был человеком легким на подъем, меня легко было уболтать.

Изначально персонаж назывался Сан Маляваныч, было в этом что-то поэтичное, романтическое. Это сейчас имидж Маляваныча ужался до необычных круглых очков, а раньше был берет, шарф — образ художника, фантазера немного не от мира сего. Я периодически напоминаю об этом режиссерам, потому что не люблю, когда все упирается в бытовуху. Мне кажется, что ее и так слишком много в жизни, и приучать детей к этому с самого детства не стоит. Они и так научатся зажигать спички, разводить костры. Бывало, что доходило до какого-то абсурда: банки заказывали скрытую рекламу, и я периодически отказывался от таких дурацких сценариев. Мол, что такое «грошы» и «як трэба іх класці ў зберкасы».

Хочется больше романтики. Девяносто процентов сценариев «Калыханкі» и так написаны менторским тоном: Маляваныч кого-то обучает, что-то показывает. А мне больше нравятся творческие сценарии, с переодеванием: я играл и кариес, и лесовиков, и много кого еще. Ведь Маляваныч — это взрослый среди малышей. Вот куклы: лисичка Яна, медвежонок Топа и другие — это и есть дети, и все наши передачи, по сути, про взаимоотношения взрослого с ребенком. Хотя мы и шутим, что куклам по 10—12 лет, а они каждый год идут в школу.

На белорусском телевидении преступно мало передач для детей. Возьмите ту же Россию: там есть отдельный детский телеканал. Это все продумано, финансируется. Почему у нас только маленькая-маленькая «Калыханка»? Так быть не должно! Почему мы так относимся к собственным детям?

Удалось ли мне полюбить «Калыханку»? Знаете, это как у супругов, проживших в браке много-много лет, волос одинаковый. Мы слюбились, куда тут денешься? По молодости мне что-то не нравилось: однотипность, повторы в сюжетах, какая-то монотонность. Но это окупается тем, что ты работаешь для детей. Я и сам сохранил в себе какую-то детскость, этим не каждый мужчина может похвастаться. А еще у нас очень дружный коллектив, и юмором, благожелательной атмосферой на площадке сглаживаются многие острые углы.

— На вашей карьере актера образ Маляваныча сказался?

— Разумеется, образ Маляваныча сказался на моей карьере. И сказался отрицательно. Сравнивать, конечно, не стоит, но вы знаете историю Александра Демьяненко? Прекрасный драматический актер, который остался на всю жизнь Шуриком. Да, у меня есть серьезные роли в театре, но их не так много, как хотелось бы. Сейчас запускается белорусский сериал. Я проходил кастинг на роль рыбака, решительного мужчины — типажный персонаж. Долго не могли найти подходящего актера, и знакомая — помощник режиссера — предложила приехать на пробы. Режиссер поначалу меня всерьез не воспринял. Какой-то Маляваныч — это же несерьезно. Но уже на пробах я убедил его.

— Никогда не было желания уйти?

— Знаете, ко мне подходят ребята, которым сегодня 25, и просят сфотографироваться: мол, воспоминания из детства. И этот образ Маляваныча, на котором выросло не одно поколение, скорее, похож на миссию. Были моменты, когда хотел уйти. Но как это сделать? Сказать, что Маляваныч умер?

Маляваныч уже стал частью меня, это действительно популярный образ — не одно белорусское поколение знает художника-романтика из «Калыханкі». А ребенка не обманешь, он сразу чувствует фальшь. Жалею ли я? Жалеть — это не слишком продуктивное чувство. Оно, конечно, присутствует, это есть в человеческой природе: грешим, завидуем, сожалеем о чем-то. Но я, скорее, отношусь к этой роли как к миссии. Я, как человек верующий, думаю, что в этом есть что-то глубокое. Может, спасение души?

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. vv@onliner.by