Певец Саша Немо о своем рекордном туре: «После всех концертов мы остались с полной „баранкой“ — ничего не заработали»

Onliner.by продолжает серию публикаций о белорусских музыкантах. Но на этот раз поговорить о том, что волнует, и рассказать свою правду о местном шоу-бизнесе изъявил желание сам артист. Саша Немо — фигура на поп-сцене достаточно знаменитая, как-никак прошлой осенью он отметил 15-летие творческой деятельности. И пока он единственный отечественный исполнитель, которому удалось попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Напомним, 23 октября у певца начался «самый продолжительный непрерывный гастрольный тур», который закончился 26 ноября. Если говорить о цифрах, то это 35 концертов, 4320 минут живого выступления, почти 12 тыс. проданных билетов, 24,5 тыс. километров в переездах и более 2,5 тыс. литров топлива. Саша Немо рассказал нам, чего стоил ему этот тур и какие выводы он сделал, как в целом оценивает белорусский шоу-бизнес, а также высказал мнение о «троллях», которые оставляют комментарии под материалами о его персоне.

* * *

До сегодняшнего дня я не могу понять, как это все [рекордный тур — прим. Onliner.by] произошло, и воспринимаю это как сон. Это была маленькая жизнь в жизни, которая сопровождалась ежедневными переживаниями, переездами, недосыпами и недоеданиями. Но больше я страдал морально, а не физически. Ведь каждый зал был со своей энергетикой и со своими зрителями. В туре я жил цифрами, в моей голове они мешались и путались. Я пересчитывал: «Так, 5 концертов — это сколько частей? 1/7 от всего тура», — и так после каждого концерта. Мне очень хотелось, чтобы он скорее закончился. Уже после третьего концерта я понял, в какую авантюру ввязался: организм стал входить в нужный ритм, а утром я не мог поднять ни руку, ни ногу. Хоть физическая боль меня и не удручала, но когда я думал, сколько концертов еще впереди, волосы дыбом становились.

Самое приятное за все время в туре — окончание каждого концерта. Все 35 выступлений прошли успешно. И, конечно, это подняло мою самооценку как артиста. При этом мне, разумеется, льстит, что 80% концертов в туре были аншлаговыми.

Цены на билеты мы сделали низкими, так как для нас было важно, чтобы тур состоялся. Задачей было не заработать, а популяризовать свое творчество. После всех концертов мы остались с полной «баранкой»: все заработанные деньги мы вложили в развитие. Но даже это не стало самым большим разочарованием. После одного из концертов еще в начале тура утром нам звонит директор дома культуры, в котором мы сегодня должны выступать, и уставшим голосом говорит: «Ребята, а давайте мы перенесем ваш концерт. У нас тут как-то что-то не то». И вот тут мы поняли, что все может закончиться, еще не начавшись. Мы же сказали, что будем выступать при любых условиях. Когда мы въехали в этот городок, то увидели такую картину: люди панически бегают по городу и вешают афиши. И это был единственный концерт, на котором было очень мало людей. Этот концерт я отработал на 200%. И понял, что чем меньше людей в зале, тем больше устаешь физически и морально.

Но больше всего меня огорчило то, что об этом туре так много говорили, пресса много писала… и вот что получилось: журналисты много пишут о нашем шоу-бизнесе, но за 35 дней приехал только один журналист из Витебска на мой концерт в Быхове. И вот здесь встает вопрос: кто из нас плохо работает? Хоть бы кто приехал и посмотрел, как залы стоят на ушах, как люди в конце концерта не отпускают, как три рубашки мокрые выжимаешь!

Буквально на днях после концерта люди, в том числе и молодежь, подходили и говорили: «Вот и как после вашего концерта жить? Как относиться к белорусской эстраде?» — так им понравилось.

Лично я разделяю белорусскую поп-сцену на себя и на все остальное. Я ни с какими исполнителями никаких отношений не имею. Почему? Потому что я самодостаточный и автономный человек. У меня своя маленькая студия, свои мысли в голове, свои песни, своя классная команда. Я себя прекрасно чувствую в таком одиночестве. И, конечно, обидно, когда меня гребут под одну гребенку со всеми. У нас много классных артистов, которые хорошо работают, но я ими не интересуюсь.

Я считаю, что звезды у нас в стране не артист A или артист B, а те музыканты, с которыми мне удалось поработать у Михаила Яковлевича Финберга. Вот они для меня звезды. Это музыканты, к которым надо приходить и учиться, а у нас о них знает очень узкий круг людей.

Мне уже все равно, что люди пишут в комментариях под статьями обо мне. Но у меня давно аккумулируется мысль: «Почему и откуда такая жесткость в народе?» Не могу понять и найти ответ. Я вот, например, не знаю фамилию ни одного из хоккеистов нашей команды «Динамо-Минск», которые собирают огромное количество болельщиков на «Минск-Арене», но мне никогда не хватит совести написать под статьей о хоккеистах «быдло» или «кто все эти люди», потому что я воспитанный человек. А комментарии под статьями — это, к сожалению, зеркало нашего общества, которое сидит в интернете. И это никак не исправишь. Единственное, что я хочу сказать таким людям: если вы хотите узнать публичного человека, придите на его концерт, познакомьтесь с ним и только потом дайте оценку его творчеству, поведению и всему остальному.

Я считаю себя автором и исполнителем, а не просто попсовым певцом. Да, есть период творчества, за который мне немного неловко и который совсем неинтересен. Это начало моего творческого пути. Тогда я экспериментировал, пытался копировать кого-то и в жизни все складывалось как-то непонятно. Тогда у меня не было внутренней определенности, да и повзрослеть нужно было.

Когда появились песня «Магистраль» и автобиографичный альбом «Парни из провинции», в котором я шутил над собой, мне стало интересно. Я понял, что начал обретать свое лицо. Как только я стал отбрасывать от себя слово «формат», появилась правда в творчестве. Я сегодня — это человек, который обретает внутреннюю творческую свободу и независимость, потому что реакция людей на концертах — единственная критика, которой я доверяю.

Недавно вышла моя новая песня «Акуна матата». Она абсолютно попсовая, от нее меня «колбасит» уже несколько недель. Но на одной из радиостанций ее не взяли: цензуру не прошла. И в то же время песня «Одиночество — сволочь» оказывается форматной.

Не так давно я был обычным парнем из Слонима, который толком и играть ни на чем не умел. Но у меня было огромное желание заниматься музыкой. Были свои творческие планы, идеи и амбиции. Я не хочу стать Биланом или Кобзоном, я хочу петь свою музыку, хочу, чтобы люди приходили на мои концерты.

Я очень хулиганистый парень. У меня не может быть 2 + 2 = 4. У меня 2 + 2 — это что-то другое, и это может быть не цифра. Вот так и живу: борюсь со своим вторым я, с вредными привычками, которые тянутся за мной, потому что я парень из провинции. Я кайфую от того, как белорусских артистов провожает принимающая сторона, при этом встречает их, смотря сквозь пальцы.

Не надо обсуждать белорусский шоу-бизнес с пеной у рта. Кому нравится — стебитесь, кому не нравится — пропустите и идите дальше. Сейчас в руках у нас много кнопок — переключайте, слушайте, у каждого артиста своя аудитория. Почему тема шоу-бизнеса постоянно обсуждается и раздувается? Ну и почему постоянно поднимается вопрос, есть ли шоу-бизнес в Беларуси? Если я нормально зарабатываю, езжу на хорошей машине, живу в нормальной квартире, моя семья не голодает — это мой бизнес, и при этом я делаю какое-то шоу, причем не только в нашей стране, но и в России. Значит, он есть. Но при этом надо четко определить, что наш шоу-бизнес и его масштабы напрямую зависят от количества денег, которые крутятся внутри и вокруг его. У нас в стране не так много средств, чтобы делать шоу, отсюда и бизнес такой. Если бы у нас были нефтяные вышки, мы бы такие фейерверки устраивали… Не надо «кипишить», нормальный у нас бизнес, скромный и маленький. Просто работать нужно.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. db@onliner.by