Ностальгические воспоминания бизнесменов о девяностых: за одну сделку зарабатывали полмиллиарда и могли тут же потерять
Время после развала СССР было временем свободы, риска, мечтаний и надежд. Предприимчивым людям деньги тогда давались легко и просто. После дефицита и пустых полок казалось: вот она — настоящая жизнь. С тех пор прошло уже больше двадцати лет. Думают ли они теперь так же и как оценивают те годы? Своими воспоминаниями с Onliner.by поделились трое предпринимателей конца XX века, которые и сегодня ведут бизнес в Беларуси.
«Резко стало можно все: хочешь бензином торгуй, хочешь водкой»
В самом начале 1990 года владельцу фирмы по установке видеооборудования Александру исполнилось 23. Тогда он работал экономистом в крупном колхозе и как раз решил податься в бизнес.
— У меня были жена и маленький ребенок. Денег не было совсем, зарплату задерживали, в магазинах ничего не было, — рассказывает ныне 48-летний мужчина. — А тут развал СССР — как гром среди ясного неба. Кто бы мне сказал в университете, что такая махина развалится, я бы плюнул в лицо! И вдруг все стало можно. Понятно, что фарцевали и нелегально торговали из-под полы в СССР всегда. А тут эти фарцовщики уже могли быть «коммерсантами» легально и не скрываясь. Это было новое необычное чувство свободы.
Александр сначала ушел в коммерческий банк финансистом, а позже зарегистрировал свою торговую фирму.
— Рынок у нас был абсолютно ненасыщенным. Представьте, 1990 год. Пустые полки в магазинах и бесконечные очереди за всем. Были же талоны на еду, одежду. Пиво и колбаса вообще были дефицитом. И государство не справлялось. Поэтому первые предприниматели занимались в основном торговлей. В Беларусь можно было везти все что хочешь. И все уходило влет. Денег-то у людей хватало, это товаров не было. Поэтому если везешь сапоги из Польши, то можешь смело накидывать процентов 200, а то и 300. На этом люди зарабатывали будь здоров. Торговать было просто: купил — продал. Ценообразование отменили уже в 1992 году, ценник взлетел. Хлеб сразу в три раза подорожал, молоко — тоже.
Александр вспоминает «дикий курс», когда вместо советских рублей стали ходить «зайчики» и «зубры». На этих курсовых горках погорели многие бизнесмены.
— Я помню, что доллар тогда рос какими-то рывками и быстро. То был 1 тыс. рублей, а буквально за год стал 28 тыс., что ли, — говорит бизнесмен. — Причем до обеда он мог быть, к примеру, 20 тыс., а после обеда — 25 тыс. И если ты не угадал, какой будет курс, то всю свою прибыль потерял. Зарплаты у людей тогда были и по 20 млн, и по 60 млн. Эти нули в калькулятор не вмещались.
По словам Александра, было легко сработать по «серой» схеме. Причем вполне легально.
— Ты мог начинать бизнес без денег. Рассказываю, как делал когда-то. Покупаешь за границей у немцев фуру водки, даешь им цену выше процентов на 10. И они соглашаются поставить тебе ее без денег, под расписку. У наших просишь предоплату, отдаешь немцам, а потом свою долю выбиваешь после поставки. Я так торговал виноградом, конфетами… Фурами прямо и переправлял туда-сюда. Но так можно было делать, если у тебя были связи. Есть у тебя связи с банком — будешь вовремя знать, когда валюту покупать. Есть связи с госпредприятием — получишь заказ и товар без предоплаты. В общем, у самых крутых бизнесменов из девяностых тогда были офигенно крутые связи — это факт.
— Куплей-продажей я заработал за одну сделку свои первые 20 тыс. баксов, — продолжает Александр. — Это по тем временам было полмиллиарда «зайцев», даже больше. У многих моих знакомых зарплата была от $20 до $60. А у меня было почти в тысячу раз больше. За эти деньги можно было бы квартиру в Минске купить. А я только и успел что купить за $4 тыс. свою «девятку» (Лада-2109) — новенькую, с конвейера. Это был фурор, все друзья мне завидовали.
Остальные деньги Александр пустил дальше в оборот, но прогорел. С ним не рассчитались поставщики.
— «Кидалово» — это распространенное слово в девяностых. Из блатного жаргона. К примеру, ты мог спокойно «кинуть» предприятие, особенно государственное, и не возвращать продукцию. Фактически в это мутное время власти бездействовали: не понимали вообще, что делать в новой реальности. Проблем хватало, поэтому, если сумма была не аховая, ее даже не пытались вернуть.
А вот рэкета, как в «Бригаде» или «Бандитском Петербурге», по словам Александра, в Беларуси было гораздо меньше, чем в России или Украине.
— Да, группировки парней от российских кланов держали рынки и крупный бизнес, — отмечает мужчина. — Даже моих знакомых вывозили в лес и пугали. Постоянно ходили слухи про убийства и взрывы машин. Говорили, что возле минского кинотеатра «Центральный» людей постреляли, а возле Комаровки авто взорвали. Но это на уровне слухов все было. Бандитский рэкет уже после 1994 года пропал. Пришел к власти Александр Лукашенко, и они как-то быстро исчезли.
Александр считает, что закончилась «лафа» «дикого рынка» уже в середине девяностых. Государство так и не провело приватизацию, землю так и не начали продавать в собственность, а давали только в аренду.
— Курс был на то, чтобы сохранить что имеем, — говорит Александр. — Структурные реформы экономики так и не провели, не развился ни рынок ценных бумаг, ни биржи. Бизнес становилось вести все тяжелее и тяжелее: у предпринимателей появился ворох дополнительных бумаг. Но, конечно, того страха за свою жизнь, как в девяностые, уже не было. Да, грустно, что молодость прошла, что те надежды и мечты из девяностых так и не оправдались.
«Настоящим рэкетом были не бандиты, а менты и налоговая»
— Мне знакомые рассказывали про случаи, когда в Минске бизнесмен пытался купить землю через блат, потом его вывезли в лес и сказали искать еще $500 тыс., чтобы не убили. Ну, тот спасал свою шкуру. Правда это или нет, неизвестно, но по рынку такие байки ходили, — говорит Виталий, в девяностые торговавший на рынке «Динамо» дубленками. В то время дубленки были особым писком. Их старались покупать все. Стоили они тогда в долларах столько же, сколько и сейчас, — от $300 и выше. Поэтому Виталий бросил аспирантуру с зарплатой в $20 и ушел торговать. Дубленки, как и многие «челноки», возил из Польши. На границе распихивал по знакомым, а потом продавал.
— Самым настоящим рэкетом для нас тогда были милиция и налоговая. В законодательстве было столько пробелов, что налоговая могла прийти и просто ни за что штрафануть. Мораторий на проверки был, но если уже налоговая шла по какому-то сигналу, то отрывалась по полной, — разводит руками Виталий. — У меня раз все дубленки конфисковали только за то, что нужны были документы на них. Потом я узнал, что они не были обязательными по какому-то новому постановлению, а налоговая еще по-старому проверку делала. Я ж говорю, из-за незнания закона и противоречий.
На «Динамо» приходилось делать скидки для милиции. Виталий говорит, что это чтобы не сдавали, когда валютой рассчитывались.
— С валютой, к слову, отдельный разговор. Были и совсем беспредельные случаи. Я как-то одолжил $20 в палатку через дорогу. Утром пришел возвращать — тут меня и повязали. Вот если бы я занимал, как мне объяснили, и возвращал друзьям, то тогда бы меня в отделение не забрали бы. Пришлось обращаться за помощью к друзьям.
Но в целом, говорит Виталий, тогда работать было как-то легче.
— Новым предприятиям разрешали три года не платить налоги. Три года! И хоть налогов было больше, но сами суммы, по ощущениям, были как-то поменьше, — вспоминает предприниматель. — Вот помню, что никаких бланков строгой отчетности у предпринимателей не было. Накладные были у каждого свои, чуть ли не в произвольной форме. Помню, мои продавцы могли до $100 зарабатывать. Это было очень много по тем временам.
— Мне кажется, с того времени для «ипэшников» особо ничего не поменялось, — считает Виталий. — Как тогда было сложно, так и сейчас не проще. Сейчас эта сертификация, проверки и документы, тогда — рэкет.
«Мы деньги тратили на джинсы, кроссовки и икру»
— Мы тогда с компаньоном сильно «лоханулись» и не купили завод бетонных изделий, хотя нам предлагали. Банки даже ссуды на покупку давали. Это потом уже все свернулось. Но что-то тогда подумалось: зачем нам завод с убытками? А вот мой друг купил старое помещение в Пинске за $30 тыс. — недавно продал его уже за миллион, — говорит столичный бизнесмен Григорий. В девяностые у него была посредническая фирма по продаже металла. Выпускник экономического университета, он сначала работал в госаппарате, а в девяностые решил рискнуть и пойти на вольные хлеба.
— Я четко помню ставку рефинансирования того времени — 430%. Куда там нынешней в 25% до нее! — восклицает бизнесмен. — Тогда не ощущалось, это казалось в порядке вещей. Кстати, выгодно было возить продукты. Народ получал зарплату в конце месяца и сразу же бежал за крупой, макаронами, сахаром. Потому что деньги обесценивались быстро и лучшие инвестиции тогда были в гречку.
Григорий жалеет, что в то время тратил деньги бездумно. Говорит, сейчас поступил бы по-другому.
— Мы тогда словно с цепи сорвались. Знаете, после СССР, этого голодного времени покупали за границей ананасы, икру, — вспоминает мужчина. — Я, помню, привез домой кокос, так все соседи сбежались посмотреть на него. Он у нас в серванте лежал. Так потом и сгнил. Мы с женой на первые заработанные деньги (как сейчас помню, я взял пару тысяч) съездили отдохнуть в Испанию. Потом машины, кольца, джинсы и первые фирменные кроссовки Adidas. Так делали я и мои друзья.
Более продуманные бизнесмены поступали мудро: они вкладывали деньги в производство, покупали недвижимость. Это они сейчас в топе самых богатых белорусских бизнесменов. Многие из них говорят, что начинали с нуля, но это неправда. В девяностые были как никогда важны связи: есть у тебя связи на госпредприятии — получишь заказ.
— Вообще, время хорошее было: мы были молоды и энергичны. Вот если бы сейчас с теми мозгами вернуться, то я, думаю, уже точно Березовским сейчас бы был, — ностальгирует по девяностым Григорий. — Закончилось оно, правда, быстрее, чем в России. Там до 1998 года еще был стихийный рынок и передел страны.
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by
