Восточная быль: история белоруски, которая вышла замуж за иорданца и плакала от счастья, вернувшись домой

В восточные сказки верят не только дети, но и взрослые тети, которые по вечерам томно потягивают коктейли в барах и ищут обеспеченных принцев. Звучит банально… Но наша героиня Наталья не такая. Это активный человек с огромным количеством интересов, знанием арабского, искусный кулинар. Постепенное увлечение восточной культурой привело к тому, что через месяц после знакомства с молодым иорданцем она поехала к нему в гости и почти сразу приняла предложение руки и сердца. Но чем дольше длилась ее жизнь в Иордании, а позже и Саудовской Аравии, тем больше Наталья понимала: это темница. Спустя полтора года она собрала вещи и вместе с ребенком вернулась в Беларусь.

В детстве Наталья увлекалась конным спортом. Затем мама настояла на том, что пора заняться чем-то более подходящим для девочки и ее формирующейся фигуры, и Наташа пошла на курсы восточных танцев.

— «Ты двигаешься как бревно», — сказала мне на первом же занятии преподаватель. Меня это задело, и я начала заниматься с двойным усердием. Дотанцевалась до призовых мест на чемпионате страны. Мне стала нравиться восточная культура, и я начала учить арабский. Позже познакомилась с семьей из Ливии, которой был необходим переводчик. Эта очень хорошая и примерная семья заинтересовала меня своей культурой, религией. Несмотря на то, что Ливия при Каддафи была относительно закрытой страной, обещали пригласить в гости — не получилось. Но меня было уже не остановить.

Познакомившись с представителями сообщества мусульман Беларуси, Наталья пошла в мечеть.

— К христианству я никак, можно сказать, не относилась. В детстве пела в хоре, но потом рядом не оказалось человека, который смог бы показать пример и заинтересовать. А мусульмане меня очень доброжелательно приняли, все показывали, объясняли. Я стала ходить в мечеть учиться, молиться, соблюдала посты. Это не было похоже на помешательство — просто нравилось, честно.

На одной из служб Наталья познакомилась с ровесницей из Иордании. Сдружились, и оказалось, что у гостьи есть брат, с которыми она хотела бы познакомить новую белорусскую подругу.

— Почему нет? На тот момент я устала от беготни и работы, мне хотелось крепкой правильной семьи, уверенности. С будущим мужем я познакомилась, общаясь по Skype.

Через месяц Наталья по приглашению парня приехала в столицу Иордании Амман. Спустя несколько дней он сделал ей предложение, и вскоре пара сыграла свадьбу.

— У них свадебный ритуал решительнее, чем в Беларуси. Родители парня могут обратить внимание на девушку. Если она им понравилась, подходит по положению, то знакомятся с ее родителями и достигают согласия. Далее следует помолвка. У семьи жениха может не хватать денег на выкуп или свадьбу, поэтому они могут ждать год-два. Но девушка после помолвки уже «забронирована».

Сами молодые до свадьбы встречаются только в присутствии семьи.

Наш брак заключался не в загсе, а в полиции. В огромный лист записываются имена мужа, жены (по закону можно иметь четыре жены), размер магара (выкупа, который семья мужа при разводе должна будет выплатить жене). Позже сюда же будут вписаны имена детей. По традиции отец мужа покупает невесте золото, предоставляет жилье и необходимую для начала жизни мебель. Только теперь муж и жена могут уединиться.

Арабов не очень волнует тот факт, что жених и невеста могут быть знакомы мало. Они говорят, что любовь начинается после свадьбы. Что ж, в этом есть доля правды.

Муж Натальи был десятым ребенком в большой семье, поэтому на свадьбе со стороны невесты было 2 человека, со стороны жениха — 150.

— Обычно мужчины и женщины празднуют свадьбу отдельно, но у нас была общая. На столе — только сладости и сок. Если очень богатая семья, то могут позволить себе фуршет. Арабская музыка, танцы. В принципе, не скучно, но на любителя. Мне такое нравилось.

После непродолжительного свадебного путешествия начались семейные будни. Молодая пара стала жить в отдельной квартире большого семейного дома, которым руководил отец мужа.

— Во-первых, пришла зима, стало холодно. Температура опустилась до пары градусов выше нуля. Централизованного отопления в городе нет, а воспользоваться индивидуальным могут только обеспеченные семьи, потому что дизельное топливо стоит дорого. Мы включали керосиновый обогреватель, который ужасно вонял. Газ на кухне — тоже в баллонах.

В Иордании нет богатых недр. Все дорого: продукты, одежда, бензин. Если ты получаешь €300, то считаешься обеспеченным. Отец моего мужа — довольно обеспеченный человек, но все бюджеты разделены, никаких общих столов и так далее. Поэтому жили мы относительно скромно.

Не могу сказать, что я была завидной невестой в плане хозяйственности. Нет, я старалась, умею хорошо готовить, баловала мужа выпечкой, но удивить этим сложно. Местные девочки с детства растут в окружении мам, поэтому они все хороши в хозяйстве.

Довольно быстро в молодой семье произошло пополнение.

— Когда я увидела уровень их роддомов, стало не по себе. Там буквально через несколько часов после родов женщину отправляют домой. Возможно, нет такого культа ребенка, как в Беларуси. Я знакома с семьей, у которой 14 детей! Поэтому заранее для себя решила, что рожать поеду в Беларусь.

Когда ребенку исполнилось несколько месяцев, по приглашению родственников Наталья с мужем поехали в Саудовскую Аравию. Для иорданцев это популярный вариант развития карьеры: в соседней стране все дешевле и гораздо выше уровень жизни. Муж устроился менеджером в кафе. Наталья была довольна, а потом поняла, что Иордания (как и Ливан, Египет, Алжир) — страна по сравнению с Саудовской Аравией просто сверхсвободная.

— Женщина здесь — друг мужчины. На улицу можно выходить только в черной накидке (абае) и в головном уборе с прорезью для глаз (никабе). Зимой в нем хорошо, но летом при температуре 50 градусов очень душно и жарко.

Женщина не имеет права водить машину. Зайти в кафе может только через отдельный вход для женщин, который есть не в каждом заведении. Когда у меня дома закончился хлеб, я не могла спуститься в магазин, который находится в моем доме, потому что нельзя в одиночку ходить.

За соблюдением правил следит специальная полиция. Она ездит по городу и смотрит, например, чтобы все магазины были закрыты во время молитвы, а люди молились по пять раз в день. Эта полиция могла остановить машину, в которой играла музыка, забрать диск и дать другой — с аудиозаписью Корана. Или оштрафовать женщину в торговом центре за накрашенные ногти. Каблуки на улице — тоже грех, потому что они привлекают внимание мужчин. В результате в общественных местах женщины в абаях сидят, уткнувшись в дорогие мобильные телефоны. Несколько раз ходила на женские тусовки, но мне было некомфортно: сплетни, обсуждения интимных семейных подробностей — как в цыганском таборе.

Я понимаю, что это их жизнь и их правила, но европейскому человеку принять это сложно.

Случались конфликты и с мужем. Однажды Наталья посмотрела на друга мужа во время разговора.

— Я привыкла смотреть на собеседника, это нормально для нашей страны. А муж меня отругал, потому что у них так не принято, женщина не может смотреть на другого мужчину, кроме мужа.

Если другой мужчина придет в гости к мужу, то мне вообще желательно не выходить из своей комнаты, чтобы не мешать. Только можно чай подать. А если ко мне приходит женщина, мой муж не может зайти в комнату.

Бьют ли женщин? Не знаю. Не видела и не слышала, чтобы где-то камнями забрасывали. Наверное, есть радикалы, но и в Беларуси есть горе-мужчины, которые бьют жен.

Я хотела пойти работать — преподавать фитнес в закрытых клубах для женщин (да, арабские жены следят за фигурой, красятся, носят наряды — только дома для мужа). Но стал вопрос: кому оставить ребенка? Роли нянек выполняют иммигранты из Малайзии, Индонезии, которые ни по-английски, ни по-арабски толком не говорят. Мне было страшно доверить им ребенка.

В Саудовской Аравии Наталья и ее муж прожили почти год, после чего вернулись в Иорданию, и девушка вздохнула свободнее. Хотя бы потому, что утром в комнате услышала не назойливый шум кондиционера, который не выключали в принципе, а пение птиц.

— Но снова начала накатывать тоска. В нашей семье были люди, которые гармонично совмещают и религиозность, и бизнес, и современное отношение к жизни. Но некоторые очень навязчиво интересовались: молюсь ли я, почему они этого не видят и так далее. Я считала и считаю, что молитва — это мое личное дело. А среди местного населения принято молиться показательно, чтобы все видели. Это очень свойственная арабскому народу черта — демонстративность. А как до дела, то «букра, букра, букра» — «завтра, завтра, завтра».

Я очень хотела семью, а потом оказалось, что семья в настолько другой стране — это тупик в жизни, когда тебя лишают интересов и все решают за тебя. Я привыкла зарабатывать сама, а здесь должна была просить деньги. Мне хочется посмотреть старый советский фильм, а мужу — старый арабский.

Когда особенно вредные родственники мужа кричали на меня, обзывая дьяволом, я не огрызалась, чтобы не опускаться до их уровня. Плакала в подушку — отпускало. И думала: почему я, человек с образованием и активными интересами, вынуждена так жить?

Многие наши девочки стремятся выйти замуж за религиозного араба, потому что, думают, он не будет пить, будет уважать жену и вести правильный образ жизни. Каменная стена, лишь бы деньги приносил. А потом оказывается, что такую религиозность может принять только мусульманка. По мне так пусть лучше выпьет иногда. Муж в качестве каменной стены — это хорошо, но когда стен оказалось четыре — это темница. Да, если женщина не хочет развиваться и ее так устраивает, то это нормальный вариант. Мне такое не подошло.

Я видела наших девочек, который были не первыми женами, а вторыми, третьими. Чаще всего такие браки были недолгими. Развестись не большая проблема, но ребенок, скорее всего, останется у мужа. Даже мне как-то сказали, что мой мальчик не мой, а «ребенок их семьи». Меня это взбесило.

Когда я в очередной раз приехала в Беларусь, то не знала наверняка, что останусь. Помню, что, когда самолет приземлился в нашем аэропорту, у меня потекли слезы. Потом в моей семье случилась беда, и я не могла оставить маму. Позже нашла работу и поняла, что не хочу возвращаться в принципе. Муж тоже, хотя я делала приглашение, никак не мог приехать: сначала был занят, а потом документы устарели. Теперь я вообще не уверена, хочу ли жить с ним здесь. У меня уже есть один ребенок, за которым нужно ухаживать. Пусть будет так, как угодно судьбе.

Поехала бы я в Иорданию, если вернуть время назад? Да, но только как турист. Даже попав в богатую и самую лучшую семью, рано или поздно вам придется смириться и подстроиться. Я не говорю, что это плохо или хорошо. Там есть разные люди, как у и нас. Но сейчас уверена, что свадьбу нужно играть со своими, близкими по культуре и религии людьми.

Возможно, у нашей семьи все получилось бы лучше, если бы муж успел пожить в нашей стране, познакомиться с нашими нормами. Но у меня такой возможности «пережить» больше не будет, а тех двух лет оказалось достаточно.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. db@onliner.by