Четыре года назад Израиль обменял тысячу заключенных палестинцев, многие из которых отбывали пожизненный срок, на пленного солдата своей армии. Государство показало: жизнь одного военнослужащего бесценна, страна готова прийти на помощь каждому, кто ее защищает, независимо от того, насколько высока цена. Израиль — одна из немногих стран, где действует всеобщая воинская обязанность: служат и девушки (два года), и парни (три года). Страна постоянно находится в состоянии повышенной боеготовности, и служба в армии здесь отнюдь не сахар. Однако у израильтян практически нет понятия «откосить», быть военнослужащим здесь — честь. Мы продолжаем серию публикаций, посвященных Израилю. О том, чем отличается местная армия от Вооруженных сил Беларуси, нам рассказала репатриантка Камилла.
Читать на Onlíner* * *
— В Израиль я приехала одна, без семьи. Когда мне рассказали, что здесь в армии служат девушки, во мне что-то загорелось, и я решила, что обязательно стану солдаткой. Важно понимать: девушки-солдаты здесь не только бегают с автоматом, проходят полосу препятствий, а потом стоят на границе. Наша армия — это отдельный огромный мир, можно сказать, государство в государстве, где для каждого найдется применение, каждому дадут почетную возможность отдать долг своей родине.
— Звучит как лозунг…
— Пойми правильно, в этих словах нет ни капли пафоса. Большинство у нас действительно так думает. Но новобранцем я стала не сразу. Когда репатриировалась, действовал закон, по которому девушки, приехавшие в страну после 18 лет, от службы освобождаются. Полгода я практически ежедневно ездила на призывной пункт и требовала, чтобы меня приняли в ряды армии. Однажды я просто села там посреди коридора и сказала: «Не встану, пока меня не призовут». Началась шумиха, вышел офицер, начал со мной разговаривать. Через полчаса мы сели и вместе написали письмо с прошением, а уже через два месяца я получила повестку. Сидела на лавочке, плакала. Ко мне подходят знакомые ребята, спрашивают, что случилось. Отвечаю: в армию призвали. Меня начинают успокаивать, мол, не стоит расстраиваться. Говорю: «Да я не расстраиваюсь, я счастлива!»
В Израиле местные жители (те, кто здесь родился) воспринимают службу как почетный долг. Практически ни у кого не возникает даже мысли «косить» или «отмазываться». Но для тех, кто приехал сюда по программе репатриации, армия — это еще и возможность что-то сделать для страны, которая тебя приняла, опекает, любит. Страны, которая дала тебе ШАНС [Камилла именно так и говорит, будто каждая буква в слове заглавная. — Прим. Onliner.by]. Буквально через пару месяцев меня призвали и направили на курс молодого бойца.
— Отношение к девушкам и парням там отличается?
— Разницы нет никакой. Меня это ничуть не шокировало, возможно, потому, что все детство я бегала с мальчиками, играла в «войнушку», была, как говорят, боевой. Я приняла все как должное, но другим девчонкам было нелегко. Им было сложно осознать: вдруг кто-то начал решать, что им делать. Ведь до этого большинство думали: «Все, я солдатка, буду такая вся классная ходить в милитари с автоматом» [Камилла смеется. — Прим. Onliner.by]. Все оказалось серьезнее…
«Учебка» заставила нас быстро повзрослеть, собраться, произошло то, что мы на иврите называем «реальность падает на тебя». Представь, девчонкам говорят: «Через 5 секунд построение… Не успели? Окей! Пару кругов пробежались и вновь строимся». Тогда мы узнали, что минута — это очень много, столько всего можно успеть!
Для меня «учебка» длилась не так долго. У нас в армии есть курсы разных уровней, например «ноль-один» для девочек, которые будут работать в офисах. Длятся они несколько недель. Побегали, построились, привыкли к дисциплине, обучились обращаться с оружием — и все. Следующий уровень — «ноль-два», который проходят уже и девочки, и мальчики. Я как раз этот курс и закончила. Он длится несколько месяцев и предоставляет достаточно серьезную подготовку, после которой ты как солдат должна выйти на определенный качественный уровень. Закончив этот курс, некоторые переходят на более высокий уровень и направляются в боевые войска.
Обучение проходило на базе Махве Алон, где военнослужащим-репатриантам, недавно прибывшим в Израиль, предоставляется возможность сочетать армейскую службу с изучением иврита и истории Израиля. Это помогает скорее адаптироваться к армейским условиям.
— Неужели все поголовно были рады тому, что придется 2—3 года жизни отдать армии?
— Скажем так, первый год видела очень много воодушевленных солдат. Но потом я занималась тем, что учила вновь прибывших ивриту и помогала тем военнослужащим, которые оказались в сложной ситуации, в том числе попали в армейскую тюрьму. Там я познакомилась с парнями, которые по разным причинам не пришли в назначенный срок на призывной пункт. После этого их нашли и привезли в тюрьму. Там же сидели те, кто что-то натворил, уже являясь солдатом. Много разного было. Но, скажу тебе, из всего этого количества людей лишь единицы попали в тюрьму за то, что не хотели в армию, прятались или «косили».
— Как ты думаешь, почему «закосивших» так мало?
— В первую очередь потому, что быть солдатом в нашей стране престижно. К тебе относятся с глубоким уважением все окружающие. Физически ощущаешь себя защитником, надежной опорой, и это — восхитительное чувство, которое постоянно подпитывается хорошим отношением со стороны как общества, так и государства.
Например, у нас есть солдаты-одиночки. Это ребята, которые репатриировались одни, приехали в страну без семьи. Когда они приходят в армию, им предоставляется денежная помощь на аренду квартиры, выплачивается существенная добавка к зарплате, оплачивается учеба после окончания службы и предоставляется еще множество льгот.
Важно понимать, что свой особенный подход здесь есть ко всем, даже к тем, кто оступился. У меня был подопечный солдат, который служил в боевых войсках. К нему должны были прилететь родители, беременная сестра с мужем и бабушка. Неожиданно у отца случился сердечный приступ, и он умер. А дальше — одно за другим. У бабушки ухудшилось состояние здоровья, от сестры ушел муж. Представьте себе состояние этого парня! Он здесь, в другой стране, на службе. С отцом не простился, родственники, которым нужна помощь, за тысячи километров. Парень никому не рассказал о своей беде и не придумал ничего лучшего, чем дезертировать. Некоторое время он работал и отправлял деньги родным, но в конце концов был пойман.
Он признался в том, что произошло на самом деле, лишь проведя долгое время в тюрьме. Сказал: «Родные не слышали меня уже три месяца». Я обратилась к социальным работникам, сразу подняли документы, удостоверились, что парень говорит правду. Он сразу получил карточку — позвонить родным. Ему дали разрешение работать, перевели в другую часть. То есть он понес наказание, но армия задумалась, в каком положении находится человек, и оказала ему помощь.
— Я знаю, что израильской армии очень много помогают волонтеры.
— Да, в первую очередь такие всплески солидарности происходят, когда в стране возникает напряженная ситуация. Когда проводилась операция «Облачный столп», гражданские самостоятельно организовывались, покупали еду, вещи.
Есть волонтеры, которые работают на военных базах. Например, на базе Махве Алон есть «додот», или по-русски «тети». Это женщины, которые живут рядом с базами и добровольно работают на кухне. То есть в любое время дня и ночи ты приходишь к ним и говоришь: «Тетенька, я голодный», — и они организуют тебе ужин, обед, завтрак или полдник.
— Про белорусскую или российскую армию говорят, что солдат там — винтик, малозаметная глазу часть системы, живущий «по уставу» или «по дедовщине». У вас по-другому?
— Во время курсов молодого бойца действительно всегда выдерживается строгая дистанция между командиром и солдатом. Даже если не отдал вовремя честь, получишь серьезное наказание. Это учит порядку. Но когда военнослужащие заканчивают «учебку», происходит «разбивание дистанции», когда офицер показывает: я до сих пор твой командир, но в первую очередь мы с тобой друзья. После, на военных базах, вполне может произойти ситуация, когда мимо занятых работой рядовых проходит командир базы, и они ему просто кивнут в знак приветствия. Зачем излишняя уставщина? В армии мы все как одна большая семья. У нас даже форма у рядовых и офицеров одинаковая.
А по поводу дедовщины — в свое время репатрианты с постсоветского пространства пробовали ввести в армии нечто подобное. Зачинщики были жестоко наказаны, на этом все и закончилось раз и навсегда.
— То есть вы себя не чувствуете «винтиками»?
— У наших солдат больше обязанностей, выше ответственность и риски, но и свободы значительно больше. Страна находится в постоянном стрессе. Военное положение здесь, к огромному сожалению, — постоянно маячащая на горизонте перспектива, поэтому у солдата должна быть возможность отдохнуть физически и морально.
В зависимости от того, где ты служишь и сколько прослужил, тебе предоставляется определенное количество дней на отдых вне армии. В начале службы солдаты «закрывают» по три-четыре недели и потом получают увольнительные на выходные. В год у любого военнослужащего есть гарантированные 15 дней обязательных выходных, которые он может попросить в любое время, естественно, в рамках разумного. Ты можешь брать отгулы по неделе, а можешь по два дня, как пожелаешь. В боевых частях есть определенное количество недель, после которых их обязаны отпустить домой на отдых.
— А если начались боевые действия, нет солдат, которые, используя выходные, пережидают «горячие дни»?
— [Камилла на минуту задумывается. И с недоумением продолжает. — Прим. Onliner.by] Говоря по правде, мне даже в голову такой вариант не приходил… Думаю, и у других такие мысли не возникнут. Скажем так, во-первых, тебя никто в такое время не отпустит, во-вторых, никто и не попросит. Помню, во времена моей службы были такие «горячие дни». Мы находились на открытой базе, где каждый вечер уходишь ночевать домой, в город. Но нас попросили всех находиться на месте круглосуточно. Мест, где можно было разместиться на ночь, предусмотрено не было. Поэтому две недели днем я работала за столом, а ночью на нем спала. Рядом всегда лежал противогаз. На соседних столах и на полу спали мои товарищи. И никому в голову не пришло возмущаться, мол, «что это за безобразие!». Потому что это армия. Надо значит надо.
— С кем бы я ни разговаривал в Израиле, все об армии говорят с гордостью. Что заставляет вас так к ней относиться?
— Мне кажется, здесь даже дети рождаются с твердым осознанием того, что ты в какой-то момент обязан пойти служить. Это часть их жизни. Конечно, взамен солдаты получают многое. Скажу так, если молодой человек не пойдет служить по каким-либо причинам, он не получит очень много льгот. Государство создает условия, при которых солдат, отдав долг родине, сразу получает обратную реакцию. Например, тем, кто отслужил в боевых подразделениях, полностью оплачивается обучение в вузе, остальным — первый год учебы. Мало того, армия оплачивает курсы подготовки к вступительным экзаменам. То есть создаются такие условия, что ты думаешь: «Мне даже выгодно пойти в армию». Даже просто отслужив в армии (где тебе уже платят небольшую зарплату), ты получаешь круглую сумму на счет. Правда, не можешь сразу потратить ее на что угодно. Она дается для оплаты учебы, покупки электротоваров, ее можно потратить на свадьбу и так далее. Спустя семь лет этими деньгами можно уже распоряжаться как угодно, считается, что ты уже достаточно взрослый.
— Вырисовывается картина маслом: ваша армия заботливая, демократичная, умеющая входить в положение. У нас немного другие реалии. Может, и правильно делают белорусские молодые люди, что «косят»?
— Я думаю, что это неправильно. Позволю себе чуть-чуть залезть в политику. Посмотрите на ситуацию в Украине. Страна оказалась полностью неготовой к тому, что там сейчас происходит. И это касается любого другого государства. Если не дай бог случится беда, у людей должны быть защитники. И быть таким человеком — это достойно уважения. Что ты за гражданин, если не можешь постоять за своих близких? Если у тебя нет такого понимания ситуации, вряд ли ты можешь считаться патриотом. Конечно, должна вестись большая работа со стороны государства, необходимо изменить общественное мнение: солдаты — это ваша защита, ваша спина. Этим людям надо дать как можно больше. У нас это понимают.
Но все-таки главное здесь — не бонусы и «плюшки», не то, заботится о тебе армия или нет, а то, что делаешь именно ты для своей родины. «Откосивших» у нас презирают. Им практически заказана дорога на высокооплачиваемую работу, на них с презрением смотрят девушки: ведь они тоже служили и некоторые — в боевых частях.
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. vv@onliner.by
Читайте также: Путешествуем по Израилю: как выглядит один из самых дорогих пентхаусов в Тель-Авиве