«За реконструкцией следил лично Машеров. Он приходил на объект с охранником, никого не предупреждая»

Олимпиада всегда считалась грандиозным имиджевым ивентом. Заполучить ее руководство Советского Союза пыталось еще в конце 1960-х. Тогда в Международный олимпийский комитет была подана заявка на проведение Олимпийских игр 1976 года в Москве. Многие считали столицу Союза фаворитом, но право принять Игры досталось канадскому Монреалю. Однако Союз своего все-таки добился: в 1974 году на очередной сессии в Вене МОК постановил, что летние ОИ 1980 года пройдут в Москве.

Поскольку программа соревнований была насыщенной (медали разыгрывали в 23 видах спорта), некоторые старты решили провести за пределами Москвы: парусную регату — в Таллинне, а часть футбольных матчей — в Ленинграде, Киеве и Минске.

Единственным пригодным местом для проведения таких матчей в Беларуси был стадион «Динамо», но он не соответствовал всем международным стандартам, поэтому арену решили реконструировать. По требованиям ФИФА, на стадионе должны были появиться ложи для почетных гостей и прессы, пресс-центр с телефонной связью, новое табло и осветительные мачты.

Одним из авторов этого проекта стал архитектор Михаил Гаухфельд. В будущем он на протяжении долгих лет будет главным архитектором «Минскпроекта», по его проектам построят подземный торговый центр «Столица», футбольный манеж и десятки других уникальных объектов, а тогда, в середине 1970-х, только начинал свой творческий путь.

— После окончания архитектурного техникума я не мог сразу поступать в институт (нужно было отработать три года). Сразу распределился в «Минскпроект», и попал в мастерскую заслуженного архитектора Сергея Борисовича Ботковского. Он возглавлял коллектив, который в разные годы занимался реконструкцией «Динамо», — вспоминает Михаил Львович. — Позже, закончив институт, я пошел в армию. Когда вернулся, зашел в вестибюль «Минскпроекта» и случайно встретил Ботковского. Он и говорит: «Я собираю команду реконструкции „Динамо“ к Олимпиаде. Давай возвращайся к нам!» Хвостов у меня не было, все объекты к тому времени были сданы, и я согласился. Шел 1975 год. Мы за месяц подготовили технико-экономическое обоснование. В Минске согласовали, потом утвердили в Москве, и мы начали работу.

— Чем стадион был уникален для города? Тем, что ты приходил на западную трибуну — и перед тобой открывался прекрасный вид на стадион и половину Минска. При реконструкции мы это сохранили. А все дополнительные помещения, которые нужно было сделать, разместили в склоне, под землей. Копали глубоко и шутили: это первая станция метрополитена. Рядом, со стороны улицы Кирова, разбили парк, — говорит Михаил Львович. — Кроме того, мы расширили вместимость стадиона за счет новой трибуны — так называемого козырька, и арена после реконструкции начала вмещать 50 тысяч зрителей.

Что интересно, Ботковский еще раньше предлагал опоясать стадион кольцевой надстройкой — как это сделали в Киеве. Тогда вместимость арены могла бы увеличиться до 80 тысяч.

Но когда началась подготовка к Олимпиаде, у многих уже появились телевизоры, по которым транслировали соревнования. Люди стали реже ходить на массовые мероприятия, и всем было ясно: нужно не количество, а качество. Поэтому и остановились на более скромной трибуне в 8 тысяч. Ее, кстати, потом очень высоко оценили профессионалы.

Для декоративного оформления территории спорткомплекса планировали установить четыре скульптурные композиции с изображением спортсменов, однако от этой идеи в итоге осталась одна. Над лестницей, ведущей в сторону улицы Ульяновской, появились атлеты в исполнении скульптора Валентина Занковича.

Поскольку Михаил Гаухфельд вел авторский надзор за объектом, он практически ежедневно днем находился на стройке, а вечером вносил изменения в проект. По его словам, на стадион часто приезжал первый секретарь ЦК КПБ Петр Машеров.

— Вся стройка согласовывалась со штабом строительства во главе с заместителем председателя Совмина и НОКом, поэтому я постоянно ездил в Москву. В Беларуси работы лично курировал Петр Миронович Машеров. Я много раз видел, как он приходил на стадион вместе с охранником и, стараясь не привлекать внимания, спокойно прогуливался по территории.

«Первую „Фанту“ попробовал в Советском Союзе еще в 1979-м»

Кто снабжал стадион материалами? Табло для «Динамо», к примеру, изготовили в Венгрии, опалубку привезли из Финляндии, но остальные материалы поставляли предприятия Союза. Например, интерьеры пресс-центра и других помещений оформили изделиями стеклозавода «Неман», а факел для олимпийского огня привезли из Москвы.

— В 1979 году в Москве проходила Спартакиада народов СССР. Это, по сути, была грандиозная репетиция Олимпийских игр. Я тогда поехал в командировку и, к слову, впервые в жизни попробовал «Фанту» (она стала официальным напитком Спартакиады. Во время московской Олимпиады в стране начнут продавать «Пепси» и «Кока-Колу». — Прим. Onlíner).

Когда мы были на стадионе «Лужники», увидели олимпийский факел. Пройдет время — и его установят на «Динамо». Как так вышло? В Минске решили не строить новый факел, и кто-то наверху договорился, чтобы на «Динамо» завезли конструкцию из Лужников. Я лишь сделал облицовку. Этот факел до сих пор стоит на стадионе.

Михаил Гаухфельд вспоминает, что аврала не было: работа велась постепенно, и стадион сдали в срок, без эксцессов.

— По этому поводу у меня есть любопытная история. К примеру, когда комиссия принимала какой-нибудь мост, авторский коллектив стоял под ним, а сверху проезжала колонна. Знаете, как было в нашем случае? На трибуну запустили пять тысяч солдат! Сначала посадили их на одну сторону консоли и по датчикам проверили, нет ли трещин. Потом солдат попросили перейти — они пересели на другую часть, и вновь проверили на трещины. А мы, авторы, стояли под трибуной. Сейчас на это смотришь с улыбкой, а тогда это была обычная практика.

В Минске ожидали 11 тысяч советских и зарубежных туристов

К Олимпиаде в БССР готовили не только стадион «Динамо». Как писала белорусская пресса, Минск собирался принять около 11 тысяч советских и иностранных туристов. Для них построили новый 12-этажный отель «Планета» и мотель «Минский», отремонтировали гостиницы «Беларусь», «Спутник», «Юбилейная», «Турист», освободили студенческие общежития.

Для проживания и подготовки иностранных спортсменов модернизировали базу в Стайках: увеличили количество футбольных полей, построили медцентр, новый манеж и даже открыли для гостей химчистку, парикмахерскую и переговорный пункт, чтобы проживающие в любой момент могли позвонить на родину.

В столице открыли запасную арену — стадион «Трактор», новые бары и рестораны, в которых сделали ставку на локальную кухню. Через всю Беларусь — от Бреста до границы с Россией — проложили новую трассу, которую в народе прозвали «олимпийкой». В Минске установили люминесцентные панно, регулярно устраивали субботники, а к самому началу Олимпийских игр город украсили стендами с олимпийской символикой — логотипом с мишкой, созданным книжным иллюстратором Виктором Чижиковым.

Для болельщиков и делегаций подготовили насыщенную культурную программу. Как писал накануне старта Игр «Вечерний Минск», перед зрителями должны были выступить «Песняры», «Верасы», солисты филармонии и музыкальных театров.

«Участники и гости Олимпиады смогут совершить экскурсии. Спортсмены и туристы посетят мемориальный комплекс „Хатынь“ и Курган Славы, побывают в музеях и картинных галереях. Словом, сделано все, чтобы запомнился не только спортивный праздник, но и наш гостеприимный Минск», — бодро рассказывал журналистам зампредседателя исполкома Минского городского совета депутат Иван Шкребнев.

Все было готово к стартам — оставалось только зажечь олимпийский огонь и выйти футболистам на поле.

Олимпийский огонь доставили в Минск накануне начала Игр

Олимпийский огонь доставили в Минск из Москвы поездом 19 июля в 08:13 — в день открытия Олимпийских игр. Дождливым утром на минском вокзале его торжественно встретила делегация партийных работников, рабочих, пионеров и спортсменов. Вскоре после этого стартовала эстафета олимпийского огня.

Пробежав по перекрытым улицам города, спортсмены должны были зажечь олимпийскую чашу на Центральной площади (сегодня Октябрьская), которую к тому моменту уже украсили праздничными флагами и транспарантами с лозунгами вроде: «Спорт — во имя мира и гуманизма!» Одним из участников эстафеты стал известный марафонец, участник Олимпийских игр в Монреале Александр Гоцкий.

— С предложением поучаствовать в эстафете ко мне обратились из оргкомитета. Было несколько репетиций и собраний, нас экипировали в белую форму от японского производителя. Все проходило спокойно и организованно. Главным было собрать десять ребят и девушек, которые на протяжении всего маршрута сопровождали бы процессию, — рассказывает Александр Геннадьевич. — Насколько помню, в Минске эстафета состояла из одиннадцати этапов. Стартовала от вокзала, проходила до площади Победы, затем возвращалась через парк Горького к памятнику танку у Дома офицеров и завершалась на Центральной площади. Народу по всей трассе собралось очень много. Среди участников были футболист Виктор Янушевский, легкоатлеты Марина Иткина, Анатолий Юлин — всех уже и не припомню.

Я бежал предпоследний этап — около 300 метров, от цирка. Конечно, волновался: понимал, что мне доверили важное дело, и нужно было сделать все максимально четко. Я передал эстафету прыгуну Володе Горяеву — он оббежал сквер [напротив Дома офицеров] и зажег временный огонь.

Сам факел на «Динамо» воспламенили на следующий день — перед открытием футбольных соревнований. У заполненных трибун брали слово чиновники, выступали студенты и оркестр, а в финале церемонии на беговую дорожку вышел прославленный борец Александр Медведь. В сопровождении гимнасток Галины Крыленко и Татьяны Трофимович он подбежал к трибуне, взошел по ступенькам, поднял факел — и зажег олимпийский огонь.

«Ярко горит он на фоне праздничного фейерверка. На электротабло появляются слова олимпийского девиза — „Быстрее, выше, сильнее“. Под звуки марша поле покидает сводный оркестр», — описывал открытие автор газеты «Вечерний Минск». Прошло еще немного времени, и на поле вышли футболисты Алжира и Сирии.

На той церемонии присутствовали и наши герои — Александр Гоцкий и Михаил Гаухфельд. Если Александр в тот момент работал, помогая участникам открытия, то Михаил наблюдал за происходящим с трибуны-«козырька» и запечатлел происходящее на фотоаппарат.

Минск принял 7 футбольных матчей

Та Олимпиада запомнилась не только рекордами и наградами, но и бойкотом ряда делегаций. Из-за холодной войны на Игры не прилетели спортсмены из США, Канады, Турции, Кореи, Японии, Египта, ФРГ и других стран. Это сказалось и на футбольном турнире: в нем должны были участвовать 16 команд, разделенных на четыре группы. В Советский Союз не приехали сборные Ганы, Египта, Малайзии, США, Аргентины и Норвегии. Их места оперативно заняли Нигерия, Замбия, Ирак, Сирия, Куба, Венесуэла и Финляндия.

Кроме того, настоящих футбольных звезд в Минске болельщики так и не увидели: на Играх выступали молодежные сборные, а команда СССР провела все свои матчи исключительно в Москве.

Впрочем, это почти не повлияло на общее настроение и интерес к турниру. Семь матчей группового этапа и четвертьфинал, прошедшие в Минске, собирали солидную аудиторию (по воспоминаниям Александра Гоцкого, стадион заполнялся целиком), а в пресс-центре стадиона аккредитовались порядка 100 журналистов из СССР, Югославии, Испании, Алжира, Финляндии, Коста-Рики, США и других стран.

Вот игры, которые прошли в столице БССР:

• 20 июля (группа С). Алжир — Сирия — 3:0;
• 21 июля (группа D). Югославия — Финляндия — 2:0;
• 22 июля (группа С). Испания — Сирия — 0:0;
• 23 июля (группа D). Югославия — Коста-Рика — 3:2;
• 24 июля (группа C). Испания — Алжир — 1:1;
• 25 июля (группа D). Югославия — Ирак — 1:1;
• 27 июля (1/4 финала). Югославия — Алжир — 3:0.

Если верить советским газетам, спортсменов в Минске окружили заботой и дружелюбной атмосферой. Для них прямо в Стайках устраивали концерты, а югославские футболисты в один из дней даже всей командой сходили в минский цирк. После успешного четвертьфинала они получили от организаторов памятный приз — хрустальный мяч в обрамлении двух ваз, изготовленный на стекольном заводе «Неман».

В течение Олимпиады Минск регулярно посещали иностранные спортивные функционеры. Среди них — президент МОК лорд Килланин и глава ФИФА Жоао Авеланж.

«За четыре года, прошедшие после моего первого визита в Минск, город сильно изменился, и его трудно узнать. Пользуясь случаем, я хотел бы выразить признательность и благодарность всем, кто сделал все возможное, чтобы турнир прошел превосходно. Благодарю минчан и гостей столицы Советской Белоруссии за тот большой интерес и внимание, которые они проявляют к состязаниям футболистов», — сказал Авеланж белорусским корреспондентам.

Журналисты в свою очередь высоко оценили условия работы. Поскольку интернета тогда еще не было, заметки, интервью и репортажи приходилось надиктовывать по телефону — из кабинок пресс-центра. Сейчас это может показаться удивительным, но в те годы международного звонка приходилось ждать не одну минуту. К примеру, журналиста из Коста-Рики Хосе Луиса Ортеса соединяли с домом 15 минут, а корреспондента из Белграда Владана Стояковича связали с редакцией за 2—3 минуты.

«На церемонию закрытия попал случайно»

Закрытие Олимпиады прошло вечером 3 августа. Именно тогда над трибунами «Лужников» под композицию «До свидания, Москва» в исполнении Льва Лещенко и Татьяны Анциферовой взмыл гигантский олимпийский мишка и улетел в московскую ночь. Финал футбольного турнира состоялся накануне в Москве. Победу в нем одержала сборная ГДР, переигравшая Чехословакию, — 1:0.

В Минске церемония закрытия прошла чуть раньше — уже без иностранных спортсменов. На стадионе «Динамо» в тот день провели спортивный праздник с участием велосипедистов и легкоатлетов.

Позже олимпийское пламя торжественно погасили, спортсмены приспустили флаг и вынесли его со стадиона. Среди участников церемонии был и Александр Гоцкий.

У Александра Гоцкого с той церемонией связана любопытная история:

— В церемонии закрытия мое участие запланировано не было. Я в тот день шел с тренировки, которую проводил с ребятами в парке Победы, потом подъехал к ГУМу и спокойно направился домой. Думал, пройду мимо стадиона, сяду на транспорт и доеду до своей Серебрянки. Но вдруг встречаю одного из работников оргкомитета и слышу: «Слушай, у тебя осталась парадная форма с Олимпиады в Монреале?» Говорю, что есть. А он: «Срочно выручай! Заболел один из гребцов, нужно опустить флаг Олимпиады».

Я предложил олимпийского чемпиона Володю Каминского, но он уже был занят — участвовал в велогонке на закрытии. В итоге согласился. Меня посадили в машину, я съездил домой, быстро переоделся — и сразу на стадион. Времени на репетицию не было. Потом меня подвели к ребятам, и я просто повторял все за ними. Так получилось, что в одной Олимпиаде и с факелом пробежал, и флаг пронес.

«Благодаря Олимпиаде Минск почувствовал себя городом мирового масштаба»

 

После Олимпиады прошло 45 лет. У кого-то она отложилась в памяти в виде улетающего медведя, старой потертой кофты-«олимпийки», которую кто-то до сих пор носит на даче, или коллекции значков — их выпускали многотысячными тиражами. Стадион «Динамо» с карты города тоже никуда не исчез и на долгие годы стал главной ареной страны. Свои домашние матчи здесь регулярно проводила сборная Беларуси.

В память об Олимпиаде во время последней реконструкции на стадионе сохранили олимпийскую чашу, которая вновь запылала в 2019 году — во время открытия Европейских игр.

Но важен был не только спорт. Благодаря Олимпиаде значительно преобразился весь Минск.

— Это было грандиозное событие, которое дало очередной толчок для развития всех городов, задействованных в Олимпиаде: Москвы, Ленинграда, Киева, Таллинна и Минска. Все вокруг стремительно развивалось. Архитекторов буквально разрывали, — вспоминает Михаил Гаухфельд.

Александр Гоцкий подтверждает: Минск после Олимпийских игр сильно похорошел.

— Я помню, что во время Олимпиады в городе действительно царила атмосфера праздника и все доброжелательно относились друг к другу. И как след Олимпиады это сохранилось после соревнований, — считает собеседник.

— А какое ключевое преимущество город получил благодаря проведению Олимпийских игр?

— Они дали Минску почувствовать себя городом мирового значения. Тогда все понимали: возможность принять олимпийские соревнования предоставляется далеко не каждому. Уровень нужно поддерживать. И Минск, учитывая это событие, начал совершенно по-другому развиваться. Слава Богу, развивается и сейчас и до сих пор готов принимать соревнования самого высокого уровня.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by