«На каждый пояс ставили метку Sluck, чтобы отличить, где оригинал, а где подделка»

Если вы хотите прочувствовать, как сильно изменился мир за последние 260+ годков, ничто не подойдет лучше, чем слуцкая персиарня.

В 1758 году в мануфактуре, принадлежавшей влиятельным и изысканным Радзивиллам (стоит сказать спасибо именно Михаилу Казимиру с ласковым прозвищем Рыбонька), работали исключительно мужчины, а женщинам даже не разрешали прикасаться к поясам, не то что носить их. В 2024-м же госпредприятие «Слуцкие пояса» держится исключительно на женщинах: художниках, ткачах, экскурсоводах, руководителях… Строки Максима Богдановича, затертые чрезмерным цитированием, — «І тчэ, забыўшыся, рука / Заміж персідскага узора / Цвяток радзімы васілька» — оказались не простым художественным вымыслом, а пророчеством. Onlíner отправился в Слуцк, чтобы своими глазами увидеть белорусское чудо.

В XVIII веке шелковые пояса, расшитые серебром и золотом на персидский лад, были невероятно модными у высшей знати Речи Посполитой. Настолько, что первые оригинальные станки тайно вывезли в Несвиж и Слуцк из Османской империи (современной Турции) под страхом смертной казни. Это не идет ни в какое сравнение с сегодняшней одержимостью дорогими авто или гаджетами. Понятия прошлой эпохи просто не существуют в нынешней.

За один слуцкий пояс тогда можно было купить деревню с 300 крестьянами, представляете?

— Отсчет истории слуцкой персиарни начинается с 1758 года, — рассказывает экскурсовод музея «Слуцкие пояса» Татьяна Новик. — Поскольку пояса изготавливали из натурального шелка с добавлением настоящего золота, то на каждое изделие ставили метку Sluck или Mefecit Sluciae, чтобы отличить, где оригинал, а где подделка. Работа у станка физически была невероятно тяжелой. Не каждый мужчина мог выдержать такую нагрузку. Именно поэтому женщин-ткачих тогда не существовало. Сейчас популярны различные мизогинические мифы, мол, женщин не пускали на персиарни, потому что они считались неспособными хранить секреты, одним своим касанием заставляли серебро потускнеть или были слишком падки на золото. Это неправда! На самом деле женщины тоже трудились в мануфактуре, просто на ролях прядильщиц: наматывали цветные нити и раскладывали по челнокам.

Слуцкий пояс был символом статуса, его носили богачи, а обычные люди позволить себе такую роскошь не могли.

Сколько золота или серебра должно было быть в изделии, определял заказчик, исходя из своих финансовых возможностей. Чем больше, тем лучше, конечно. Неудивительно, что персиарня стала очень прибыльным для Радзивиллов делом. Ходили слухи, что за один пояс когда-то был выкуплен остров.

Вопрос с подвохом: слуцкий пояс — это все-таки персидское или белорусское искусство? Да, первые образцы и станки были вывезены из Турции и Ирана. Но затем белорусы сделали собственное оборудование, расширили производство, изменили узоры и переплетения нитей на свой вкус. Слуцкие пояса стали настолько популярными, что даже появилось множество подделок.

К сожалению, сегодня немногие знают, что такое слуцкий пояс. Большинство думают, мол, обычный рушник. А ведь это бренд нашей страны.

Сейчас на предприятии делают копии старинных аксессуаров. Можно сказать, что слуцкие пояса продолжают существовать благодаря всего трем женщинам — единственным в стране ткачам, умеющим работать с этой технологией. Шутка ли: 25 000 утков, тысячи шелковых нитей! Стоит хоть одной порваться, нужно немедленно ее найти и подвязать, иначе вся работа насмарку. Это сложный и кропотливый труд, во многом ручной, хотя возможный в том числе благодаря немецкому станку Мageba.

— Как и раньше, мы делаем пояса с добавлением серебряной и золотой нити. Хотя можем выткать и обычный шелковый пояс, без драгоценных вставок. Вот, посмотрите на этого новенького красавчика длиной 3 метра — наша последняя разработка, — улыбается женщина-ткач Наталья Мисько. — Время изготовления одного пояса — неделя. Рисунок, узоры, переплетения нитей, то есть всю художественную «начинку», продумывают в Витебском государственном технологическом университете и присылают нам. А мы уже загружаем программу в станок, расставляем челноки и начинаем работать. Руки сами делают — уже столько лет, я все-все знаю.

Наталья — коренная случчанка как минимум в четвертом поколении. Сколько себя помнит, любила шить и вязать. Она пришла на «Слуцкие пояса» в 30 лет, сначала училась ткать на деревянных станочках, «как наши бабушки», а затем освоила Мageba, который управляется двумя компьютерами. Уже не первый год Наталья Мисько занимается слуцкими поясами. Стоит ли оно того?

— Конечно! Это же наша история!.. Сейчас пришла на смену девочка, 22 года. Я ее уже всему обучила, — говорит Наталья. — Так что дело продолжается. Самое сложное — разобраться с заправкой нитей. Тут сразу не придешь, не станешь и не начнешь работать. Часто спрашивают: почему ваши слуцкие пояса такие дорогие — от 2600 до 8000 рублей? А вот вы станьте к станку, который работает без остановки по 60 часов, — вопросы отпадут сами собой. Пояса были роскошью и в эпоху Радзивиллов, знати, сословий, и сегодня.

Я не могу согласиться с мыслью, что слуцкий пояс — это нечто забытое, давно потерянное, ушедшее в прошлое. Нет. Слуцкий пояс продолжает жить.

«Повесил на печку „дыван“ — и радуешься»

За четвертым по счету белорусским чудом (если вы пропустили репортаж о видиках и соломке, читайте его тут) мы отправляемся в Быхов, город на Днепре, которым когда-то владели Сапеги. Именно здесь живет 28-летняя Анастасия Шевцова. Ей в наследство достались внешность нежной феи цветов и одновременно стальной характер. Как и принято у женщин в этих краях.

Что же такое маляванка? И при чем здесь сакральный для каждого белоруса ковер, висящий на стене дедовой хаты? За ответами на эти вопросы мы и приехали в Быхов, в детскую школу художественных ремесел и искусств.

— Если объяснять совсем просто, маляванка — это нарисованный красками на черной хлопковой ткани или шерсти рисунок. Исключительно белорусское искусство, — говорит Анастасия. — Самые первые маляванки датированы концом XIX века, а их расцвет пришелся на 1930—1950-е годы. Дело в том, что тогда существовали ковры только ручной работы. Богатые люди могли их себе позволить, а бедные — нет. Поэтому маляванка стала имитацией ковра: каждый мог взять кусок ткани и нарисовать. Отсюда и название — «распісны дыван», в переводе с белорусского — расписной ковер. Примерно сто лет назад маляванка висела на печке или на стене практически в каждой крестьянской хате. Во-первых, это было престижно и красиво. Во-вторых, функционально: и дом утеплили, и интерьер разнообразили. Ну и, в-третьих, маляванку считали оберегом — и здесь мы упираемся в языческие корни.

Сегодня, к сожалению, люди перестали ценить маляванку: хранят полотна где-то на чердаке или накрывают ульи… В 1950—1960-х на смену маляванке пришел фабричный ковер.

Но я все равно считаю маляванку не потерянным, а забытым искусством. Возрожденным.

В конце концов, я продолжаю рисовать маляванки, пускай и одна во всей Могилевской области. Зато в Витебске маляванка по-прежнему в почете, там мастерство передается из поколения в поколение. А в Заславле сейчас есть целый музей.

Сюжеты маляванки были чаще всего незатейливыми: вазы с букетами или фруктами, павлины с небольшими хвостиками, ласточки, олени, медведи, волки, котики, парочки на веслах или праздники а-ля Купалье. По бокам обязательно рамка из цветов. К свадьбе в качестве приданого девушки заказывали ковры с голубями.

Маляванку могли подарить на юбилей, проводы в армию, любой важный праздник… Часто сюжеты были сказочными, фантазийными. Они показывали несуществующую идеальную жизнь, были своеобразным способом эскапизма, побега от реальности. Ну а почему нет?

На дворе 1930-е, жизнь тяжелая, ты крестьянин, у тебя восемь детей, целый день на огороде, корову доить нужно, все добываешь своими руками… А тут повесил на печку «дыван» — и радуешься миру сказок.

Мастерами были непрофессиональные художники, самоучки-странники. Они работали за крышу над головой или фунт масла с медом. Но и здесь, в истории белорусской маляванки есть как минимум два больших мастера. Во-первых, это Язеп Дроздович. Он любил изображать мир сказок и иллюзий: замки, фантастические пейзажи… И, во-вторых, конечно же, Алена Киш. Ее «Рай», «Ліст да каханага» и «Дзева на водах» — это, можно сказать, кульминация жанра. Очень красивые, яркие, особенные работы. Фантасмагорические тигры Алены Киш стали растиражированным символом. Сейчас ими расписывают одежду, сумки-шопперы, подушки. Выходит, традиция продолжает жить, пусть и в новом прочтении.

В стареньком Доме офицеров, отданном под нужды местных ремесленников, Анастасия Шевцова вместе с коллегами создала собственный мир — маленький, уютный и теплый, не знающий внешних бед. На стенах — маляванки, с потолка обаятельно свисают соломенные пауки, и стук дождевых капель по стеклу, кажется, смешивается с фантомным скрипом лампового радиоприемника «Беларусь», оставленного здесь десятилетия назад.

— Мои прабабушки и прадедушки родились недалеко от Быхова. И следующее поколение — тоже. И мои родители прожили всю жизнь в Быхове. И вот теперь я… Конечно, вы скажете про маленький город и удаленность от столицы. Но я правда люблю место, где живу и работаю. Люблю свою школу. Могу целую неделю с упоением рисовать «дыванок». Особенно пейзажи — они легко ложатся. Сейчас работаю над новой серией. Уже закончила рисовать нашу деревянную Свято-Троицкую церковь XIX века. Теперь хочу сделать женский монастырь в Барколабово: там очень красивый пейзаж, впереди озеро, а на холме будут возвышаться белые стены, и все это в лесу — в моем воображении я уже нарисовала, — улыбается Анастасия. — Я очень люблю детей и люблю рисовать. Обе эти страсти сошлись в моей профессии: я и учитель, и мастер росписи по ткани. Считаю себя счастливым, наполненным, добившимся многого человеком.

Не стоит оценивать успех исключительно по тому, сколько вы зарабатываете. Успех — это найти свое место. Ходить с удовольствием на работу, получать кайф. И уметь радоваться собственной жизни.

Спецпроект подготовлен совместно с ООО «ЭФСИБИ БЕЛ», УНП 193185741.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by