«В команде царил здоровый дух и не было противоречий»

В конце 1970-х ташкентский «Пахтакор» считался крепким середняком чемпионата Советского Союза. Да, команда не была грандом, не завоевывала медалей, не играла в еврокубках, но могла дать бой любому лидеру. Болельщики со стажем до сих пор вспоминают, как осенью 1975-го «Пахтакор» на своем поле разгромил знаменитое киевское «Динамо» — 5:0. За 10 дней до этого киевляне стали лучшим клубом континента, завоевав Суперкубок УЕФА.

В 1979-м команду из Ташкента возглавил бывший тренер минского «Динамо» Олег Базилевич. К началу второго круга она набрала неплохой ход: перед игрой с минчанами узбеки одержали 4 победы подряд, и Базилевич был убежден, что его команде вполне по силам вклиниться в борьбу за медали. Третье и восьмое место, на котором шли ташкентцы, разделяли 8 очков.

Футболистов «Пахтакора» прекрасно знал нападающий минского «Динамо» Владимир Курнев. В 1977 году он переехал в Ташкент по приглашению главного тренера Александра Кочеткова и провел в команде два сезона.

— Условия там были хорошие. Как в бытовом, так и в финансовом плане. В распоряжении клуба была загородная база, хороший стадион. Узбеки вообще очень любили футбол — трибуны полностью заполнялись болельщиками. Команду курировал секретарь компартии Узбекистана Шараф Рашидов. И когда в 1977-м мы вышли в высшую лигу, каждый получил по «Жигули», — вспоминает Владимир Борисович. — Коллектив у нас был интернациональный: я прилетел из Минска, Корченов родом из Казани, Куликов — из Москвы, Покатилов — из Ашхабада, Серостанов — из Ростова. В команде царил здоровый дух и не было никаких противоречий.

Игроки подобрались хорошего уровня. Владимир Федоров и Михаил Ан уже приглашались в сборную. Какими они были футболистами? У Федорова была скорость и сильный удар, Ан — пластичный и эластичный игрок — обладал высочайшей культурой паса. Он делал передачу на любое расстояние, и партнер мог быть уверен, что она точно до него дойдет. Да, в отборе Миша был не очень, но вот в созидании — силен.

На память о времени, проведенном в Узбекистане, у Владимира Курнева сохранились черно-белые фотографии. Вот «Пахтакор» во время товарищеского матча в Непале в сентябре 1978-го.

А этот снимок сделан в августе того же года в Намангане. Владимир Курнев в нижнем ряду шестой слева.

Курнев вспоминает, что мог продолжить играть в «Пахтакоре» и в 1979 году, однако решил вернуться к семье в Минск.

— Кочетков меня не хотел отпускать из «Пахтакора». И когда перед сезоном я уже тренировался с «Динамо» на спортбазе «Эшера» в Грузии, специально летал в Ташкент, чтобы поговорить с тренером и ребятами. Я объяснил, что ухожу не куда-то там, а возвращаюсь домой, меня ждет семья. В итоге Кочетков смилостивился. Вскоре его самого на посту главного тренера сменил Базилевич.

Хорошо помнит тот «Пахтакор» и бывший защитник минского «Динамо», сборной Советского Союза Сергей Боровский. Он подтвержает, что ударная мощь исходила от двух игроков — все тех же Федорова и Ана.

— Они уже выступали за сборную Советского Союза, и, как я знаю, Владимир Бесков собирался их попробовать в национальной команде перед Олимпиадой-1980, — говорит Сергей Владимирович. — Прогресс «Пахтакора» был заметен. У нас с ним всегда были непростые игры. Главным образом в Ташкенте, где сложились особые климатические условия. В первом круге мы проиграли им 0:2, настраивались на реванш, но...

«Когда слышишь такую новость, представляешь, что мог оказаться в том самолете»

Утром 11 августа клубный «Икарус» привез «Пахтакор» в международный аэропорт, и в 11:30 рейсовый ТУ-134 с футболистами на борту поднялся в небо над Ташкентом. Вместе с одноклубниками в салоне сидел Михаил Ан. Он прекрасно понимал, что из-за травмы играть с «Динамо» не сможет, но как капитан решил поддержать товарищей в Беларуси.

А вот главный тренер Олег Базилевич вместе с «Пахтакором» не полетел: он отправился в санаторий в Сочи, чтобы повидаться с женой и сыном, и должен был прибыть в Минск другим рейсом.

Но ни Ан, ни Базилевич в Минск так и не прилетели. В 13:11 самолет после дозаправки вылетел из Донецка, и буквально через 20 минут произошло непоправимое: ТУ-134  врезался в другой аналогичный лайнер, следовавший из Челябинска в Кишинев. Правым крылом он снес часть кабины, после этого лайнеры столкнулись хвостами. Один самолет еще в небе развалился на несколько частей, другой попытался совершить экстренную посадку, но ничего не вышло. В авиакатастрофе у Куриловки погибли 178 человек.

В то время футболисты «Динамо» ожидали предстоящего матча и ничего не знали о случившемся.

— В те дни мы готовились к игре на нашей базе в Стайках. Команды, которые прилетали в Минск, встречал наш администратор Леонид Михайлович Василевский. В тот вечер он поздно вернулся на базу. Утром, после подъема, нас собрал главный тренер Эдуард Васильевич Малофеев и сообщил о трагедии. Тренировки, естественно, не было. Мы все уехали с базы, — вспоминает Сергей Боровский. — Чувствовал себя как-то неловко. «Пахтакор» летел ведь именно к тебе. Получается, если бы игра проходила в другом городе, то и трагедия, возможно, не произошла бы.

— Вечером перед сном одни футболисты обычно собирались в беседке на территории базы, другие прогуливались у озера, и ближе к 11 часам все расходились спать, — говорит Владимир Курнев. — В «Стайках» я жил в блоке на две комнаты: в одной я, в другой — Саша Прокопенко и Петька Василевский. Помню, как ложусь спать, открывается дверь, влетает Толя Байдачный и говорит: «Слышал, что случилось? „Пахтакор“ разбился!» Уже утром перед зарядкой Малофеев всем сказал, что игры не будет.

Когда узнаешь такую новость, представляешь, что сам мог оказаться в том самолете, и как-то на душе жутко становится. И за ребят, конечно, грустно. Я же провел в команде два года, со всеми общался. Мы могли пошутить и посмеяться. Новость, конечно, шокировала.

Если футболисты, чиновники и родственники о трагедии знали, то советская пресса принципиально молчала. Рассказывать о таких трагедиях в Союзе было не принято. Известный спортивный комментатор Владимир Маслаченко в одном из интервью вспоминал, как ему звонили «сверху>» и настоятельно просили не распространяться о случившемся в телеэфире.

Газета «Вечерний Минск», следившая за первенством Союза, ограничилась скупой информацией: «Матч чемпионата страны между футбольными командами „Динамо“ (Минск) — „Пахтакор“ (Ташкент) не состоится. Билеты действительны на игру, которая будет проведена 17 августа, „Динамо“ (Минск) — „Зенит„ (Ленинград)».

Открыв свежий номер популярного еженедельника «Футбол-Хоккей», болельщики недоумевали, почему среди результатов очередного тура нет информации об игре в Беларуси. Первые сообщения об авиакатастрофе появились лишь через неделю — 18 августа. В тот день ТАСС распространил новость о том, что в Ташкенте «тысячи жителей Узбекистана проводили в последний путь футболистов команды „Пахтакор“, погибших в авиационной катастрофе».

В случившемся оперативно сориентировались в футбольной федерации. Основы ташкентского клуба больше не существовало, и другим клубам предложили временно укомплектовать «Пахтакор» своими футболистами. Как рассказал Сергей Боровский, кого из игроков отправлять в Узбекистан, решали непосредственно в клубах. Из Минска в Ташкент командировали нападающего Петра Василевского.

Кроме того, ташкентцам независимо от результатов автоматически на три года продлили прописку в высшей лиге. Если бы команда заняла даже последнее место, она все равно бы не вылетела в первую лигу. В итоге в 1979-м «Пахтакор» занял девятое место.

Но это были лишь голы, очки, секунды. Коллектив, который обожал весь Узбекистан, было не вернуть.

«45 лет всем говорю, что у меня на душе черное пятно»

Если верить программе, подготовленной к матчу в Минске, в нем могли принять участие нападающий Туляган Исаков и защитник Анатолий Могильный. Однако обоих на борту самолета не оказалось. Почему не полетел Могильный, непонятно: его кресло как раз таки занял Михаил Ан. А вот Тулягана Исакова спасла травма. На днях мы дозвонились до Тулягана Ульмасовича по мессенджеру, и он согласился ответить на наши вопросы. Сейчас он на пенсии, возглавляет совет ветеранов в местной федерации футбола, а в 1979-м был уже опытным игроком «Пахтакора».

— Такое никогда не забудешь. Я 45 лет всем говорю, что у меня на душе черное пятно. Как можно забыть таких ребят? Мне уже 75, и я не представляю, каким бы они могли быть стариками. Для меня они сохранились молодыми, озорными, веселыми, шебутными и артистичными ребятами, — погружается в воспоминания Туляган Исаков.

Тот сезон он начал основным «Пахтакора», однако в конце мая получил серьезную травму в гостевом матче с московским «Динамо». Исакова буквально срубил защитник бело-синих Александр Новиков.

— Жесткий был защитник. Не зря получил прозвище Автоген. Когда он нанес мне травму, у меня даже искорки из глаз полетели. В ответной игре в Ташкенте я даже собирался ему отомстить. Травма была очень серьезная — даже гангрена началась, хотели ногу ампутировать. Мне только кость 3 месяца чистили! Забегая вперед, 16 ноября «Пахтакор» принимал в Ташкенте «Динамо». К тому моменту команда уже разбилась. Новиков прилетел в Ташкент, и я по просьбе отца пригласил его к нам домой: мы сделали плов, надели на него наш халат, и отец ему сказал: «Ты сохранил моему сыну жизнь!»

В последний раз Исаков видел команду 8 августа. После игры он зашел в раздевалку, поздравил команду с победой и на следующий день улетел в Москву на консультацию к известному травматологу Зое Мироновой.

— Мне еще ребята сказали: «Давай, быстрее возвращайся! В этом году займем призовое место!», — говорит Туляган Исаков. — Нашу команду раньше тренировал Вячеслав Соловьев, а в тот момент, когда я был в Москве, он уже работал в федерации футбола. Я ночевал в Москве у своих друзей, и тут раздается звонок от Соловьева: «Команда разбилась. Срочно приезжай, надо лететь в Ташкент». Мы и полетели.

Я помню, что чуть ли не весь самолет плакал: все знали, что я из команды «Пахтакор».

Исаков вспоминает, что клуб поддержали многие. Телеграмма с соболезнованием в Ташкент пришла даже из клуба «Нью-Йорк Космос», за который играл Пеле. Но информации о прощании в газетах не было, и люди ежедневно приходили к стадиону, чтобы узнать, когда будут похороны.

В итоге официальное прощание состоялось утром 17 августа в международном аэропорту, после чего траурная процессия выдвинулась на Боткинское кладбище. Как вспоминает Исаков, на улицы, чтобы проститься с «Пахтакором», вышло порядка 200 тысяч человек.

Вместе с цинковыми гробами родственники в тот день получили свидетельства о смерти. В них было записано: «Несчастный случай вне производства, повлекший нарушение анатомической целостности тела. Обугливание».

— 5 человек похоронили в Ташкенте на Боткинском кладбище, а других родственники повезли в другие места. Я от Боткинского кладбища поехал сразу в другой город — в Самарканд, где хоронили молодого Базарова, а потом — в Навои. Лишь одного футболиста — Володю Сабирова — похоронили 19 августа в Бухаре. Мать отказывалась хоронить, пока не откроют гроб, но ее все-таки убедили, что этого делать не стоит.

Исаков вспоминает, что тяжело переживал произошедшее, ему постоянно снились погибшие товарищи, и он дважды пытался покончить с собой. Не вышло. Несмотря на уговоры, после трагедии в «Пахтакор» так и не вернулся и закончил карьеру. В дальнейшем работал тренером, хотя, как считает, мог бы еще спокойно поиграть 5—6 лет.

— Я до сих пор думаю: прошло 45 лет, и зачем мне бог жизнь сохранил? Получается, чтобы рассказывать о том, какими были ребята, — размышляет Исаков. — Самое главное, что независимо от национальности все они были преданными своему клубу — «Пахтакору».

Причиной назвали ошибку двух диспетчеров

Подробности расследования авиакатастрофы долгое время скрывали, из-за чего возникло много странных слухов и домыслов. Причинами катастрофы называли и удар ракетой ПВО, и месть первого секретаря ЦК компартии Украины Щербицкого, у которого были непростые отношения с руководителем Узбекской ССР Шарафом Рашидовым, и полет некоего чиновника. Ему, по слухам, выделили один из трех воздушных коридоров, из-за чего в небе произошло столкновение самолетов. В итоге — ошибка диспетчеров и авария.

По версии официальной авиационно-технической экспертизы, причиной столкновения стало грубое нарушение диспетчерами «правил фразеологии, радиообмена и технологии работы диспетчера». В тот день из Харькова работали 7 диспетчеров. На самый напряженный сектор начальник смены Сергей Сергеев посадил неопытного стажера Николая Жуковского, а контролировать его работу поручил Владимиру Сумскому.

Жуковский не справился: на свой план он неверно нанес график пролетов самолетов. Он посчитал, что интервал пересечения точки лайнерами займет три минуты, но ошибся. В какой-то момент самолеты оказались на одной высоте и столкновения не избежали. Сумской в последний момент пытался исправить ситуацию и попросил «минский» лайнер изменить высоту. В ответ он услышал: «Принято». Как стало известно позже, ему ответил пилот совершенно другого лайнера — в зоне в тот момент было интенсивное движение самолетов.

Верховный суд УССР посчитал виновными Сумского и Жуковского. Каждый получил по 15 лет тюрьмы. Первый через 6,5 года вышел по амнистии, а судьба второго диспетчера неизвестна. Ходили слухи, что Жуковский покончил жизнь самоубийством, но эта информация нигде не подтверждена.

В интервью «Комсомольской правде» Сумской сказал, что вину с себя не снимает, но произошедшее считает невезением и роковым стечением обстоятельств. Родственники погибших так и не получили доступ к материалам дела. Долгие годы они находятся под грифом «секретно».

Все артефакты, связанные с матчем «Динамо» — «Пахтакор», вмиг стали коллекционными раритетами. Программа, посвященная игре, была отпечатана в типографии «Во славу Родины» тиражом 5 тыс. экземпляров, но так и не появилась в продаже, став настоящей редкостью.

— Когда узнали, что матча не будет, программки ожидало списание, — говорит исследователь белорусского футбола, коллекционер Александр Томин. — Поэтому среди всех программ, посвященных домашним матчам «Динамо» в 1970-х и 1980-х, она считается самой редкой. Поскольку сохранились считаные экземпляры, они пользуются спросом среди тех, кто коллекционирует программки с игр минского «Динамо», «Пахтакора» и высшей лиги чемпионата СССР.

Цену определить тяжело, но, думаю, может стоить не одну сотню долларов.

С момента трагедии прошло уже 45 лет, но память о «Пахтакоре» в Узбекистане жива. На Боткинском кладбище открыли большой мемориал, посвященный погибшим футболистам, а на карте Ташкента появились улицы, названные в честь погибших игроков. А самая маленькая улица столицы Узбекистана так и называется — «Пахтакор-79». Ежегодно в память о команде проводятся турниры и товарищеские спарринги.

11 августа матч памяти впервые прошел в Минске. Игра состоялась на стадионе «Динамо-Юни». В нем приняли участие белорусские и узбекские ветераны футбола, а также игроки клуба «DMedia» из Медиалиги. Встреча завершилась ничьей — 6:6.

Туляган Исаков в Минск не прилетел. На вопрос, собирался ли он в Минск, ветеран ответил: «Мы молодых отправили. Знаете сколько мне уже лет? Хватит уже. Да и после того [трагического] случая я больше на самолете не летаю».

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by