Технически «Open Шкаф» — это винтажная барахолка, где можно найти все: от шубы с лисьей головой на воротнике до посуды ручной работы, редких виниловых пластинок и самодельных свечей с запахом чего угодно. Но это только первый слой. Вторая и куда более важная функция «Шкафа» — собирать вокруг себя комьюнити прекрасно-странных людей.

Поучаствовать в качестве продавца здесь может каждый — нужно всего лишь написать организаторам и заплатить небольшой взнос. Это дает возможность художникам и ремесленникам с самыми необычными хобби зарабатывать на своем деле и находить нужную аудиторию. Не важно, делаете вы сережки в виде злобных грибочков, бумагу своими руками, свечи в форме скелетов или мыло с ароматом Барби (что бы это ни значило) — если вы крутой, то тут вас примут и полюбят. Мы заглянули в «Шкаф» на специальную новогоднюю барахолку, чтобы отыскать самых классных и необычных ремесленников и показать вам их работы.

Место, где эльфы торгуют грибами, а философы — значками. Знакомимся с участниками барахолки

Первой, с кем мы решили познакомиться, была эльфийка Вероника и ее поросший мхом стенд. Не заметить или проигнорировать такое было невозможно. Девушка делает различные украшения, вдохновленные фэнтези-мирами и ролевыми играми вроде «Подземелий и драконов». Кто бы мог подумать, но зубастые грибы, гномы и тролли еще как могут быть украшениями. Однако, как оказалось, Веронику интересуют не только выдуманные миры: некоторые ее работы имеют под собой прямо-таки научную основу.

— Я сама по образованию археолог, много раз участвовала в раскопках как в Беларуси, так и в Европе. Иногда в своих изделиях я отдаю дань этому делу. Например, делаю колье и сережки, которые похожи на те, что носили девушки в Полоцком княжестве. Конечно, уже из современных материалов, но я стараюсь сделать максимально точно, согласно тому, что описано в монографиях.

Идем дальше. Как вы думаете: делать значки — это искусство? Вопросик с подвохом: вообще-то искусство — это все, что захочет художник. Но кто бы знал, что значки, помещенные в винтажную рамку, будут выглядеть как искусство в квадрате (окей, в данном случае — в прямоугольнике).

— В этой эклектике проявляется все человеческое: от «Кахання» до Паши Техника, от бесконечного добра до матерных приколов — каждый найдет что-то, что отразится у него в душе. К тому же это диалог поколений: рамка старая, но я ее уважаю. Приколы на значках — новые. И их я тоже уважаю, — рассказывает Аня, автор всех этих значков.

У Ани философское образование. Можно было бы и догадаться по слову «эклектика» или по значку с тараканом, видимо отсылающим к Кафке. Каждый значок — ручная работа. Аккуратным слоем эпоксидки покрыты работы белорусских художников, ее собственные наброски и просто картинки из интернета, а сзади — всегда фирменная клеточка. Каждый стоит по 7 рублей, а если настроение хорошее — то даже по 6. Покупают в основном школьники и студенты, но бывают и 50-летние мужички с детьми, с гордостью цепляющие себе на рюкзак надпись «Душнила», например. Удивительно, но у Ани получается обеспечивать себя исключительно за счет продажи своих значков. И во многом это получается благодаря тому же «Open Шкафу».

— Я не очень люблю продавать себя в интернете — сарафанное радио и живые эмоции всегда круче. Уже четыре года я большой любитель этого мероприятия, и если изначально «Шкаф» был чем-то крафтовым и для своих, то теперь о нем знает, кажется, весь город, и это тоже по-своему круто. Главное, чтобы чувство ламповости и тусовки не пропадало. Например, очень классно купить у ребят какую-то штуку и потом переделать под себя, прокастомить. В прошлый раз я купила тут классные почтовые марки. Сегодня я сама продаю их уже в виде классных значков.

Восковые фигуры и новые вещи из кусков старых. Ищем то, чего точно не найдешь в магазинах

Черти и скелеты, Всевидящее око масонов, Шива, Будда — и все это из пчелиного воска. Так выглядит семейный бизнес Марго. Вместе с мамой они занимаются изготовлением необычных готических свечей, а также всяческих шкатулок и даже с некоторых пор духов. Выглядит это все довольно эпично.

— Шива — точная копия огромной статуи, стоящей на входе храма в Непале. А Будда уже из японского храма — тоже точная репродукция. Нам с мамой многие говорят: вы что творите, их же жалко жечь, они ж красивые! Поэтому многие просто используют их как элемент декора.

С другой стороны — а чего жалко-то? Сгоревший Будда превращается в ничто, а значит, достигает дзена и сливается с бесконечно-вечным. Не этого ли он и добивался? Но все это и вправду красиво. Марго в шутку называет себя с мамой «белорусскими ведьмочками» из-за готическо-эзотерической тематики некоторых их изделий. Но на самом деле все это больше про стиль и эстетику. Хотя изучать потустороннее им с мамой интересно. Марго долго рассказывала, как вместе они объехали главные места силы Беларуси, чтобы потом по методу Фолля измерить изменение их энергетики.

А теперь задайте себе вопрос: смогли бы вы заиметь такой диалог с продавцом из условного «Евроопта»? Это еще одна причина проникнуться атмосферой «Open Шкафа». В конце Марго предложила нам вытянуть по шоколадке с новогодним предсказанием. У меня выпало финансовое благополучие, у фотографа Ани — открытие дорог. Что это все значит и сбудется ли — проверим в 2024-м.

Дальше мы заглянули в уголок апсайклеров. Если коротко, то апсайкл — это когда ты приносишь свою старую дырявую кофту, а дизайнер делает тебе из нее шедевр. Так получаются юбки из джинсов, сумки из свитеров и прочие уникальные франкенштейны. Впрочем, что тут говорить — смотрите сами.

Во-первых — это красиво. Во-вторых — экологично настолько, что даже Грета Тунберг не смогла бы огрызнуться в ответ. В-третьих — апсайклинг потихоньку становится килл-фичей белорусской модной индустрии. Это ведь очень в нашем духе: сделать что-то по-настоящему прекрасное из палок и… ну вы поняли.

— Апсайкл-направление стало очень интересно нашему союзу дизайнеров, например. Настолько, что нам дали собственное большое помещение за оперным театром, чтобы мы сделали там мастерскую и шоурум. Сейчас там делается ремонт, надеемся вот в январе уже переехать в новый дом, — рассказывает Вера, одна из пяти дизайнеров апсайкл-лейбла Kasulia. Она же позвала нас в гости на «новоселье» — посмотрим, почему бы и нет.

«А теперь я делаю бумагу, и я счастлива». Зачем успешные директора и бизнесмены становятся барахольщиками?

Заметили одну забавную закономерность: очень часто истории ребят, продающих что-то на «Open Шкафу», похожи. В них сквозит один сюжет: человек был успешным и богатым директором чего-то там, выгорел, начал заниматься ремесленничеством и теперь наконец-то счастлив. Вот, например, история Леси, которая занимается ручным литьем бумаги. Еще раз: ручным литьем бумаги. Есть ли вообще на Земле какое-то еще более крафтовое (в прямом и переносном смысле) занятие?

— Я была заведующей в «Электросиле», главным бизнес-аналитиком компании, играющим бизнес-тренером. А потом десять лет назад все бросила и ушла шить зайчиков. А в позапрошлом году меня полностью увлекла бумага. Многие боятся, а надо просто попробовать, как у Кена Кизи — бери и делай. Бывшие коллеги приходят на барахолки, прыгают потом радостные: «У тебя получилось!» Конечно получилось. Я же делаю то, что люблю.

Литье бумаги, которое так сильно увлекло Лесю, — занятие действительно интересное и при этом несложное. Как она сама говорит, с базовым уровнем сможет и школьник справиться. Изначально, как художник, она начала сама для себя делать холсты из переработанной макулатуры. Это вполне распространенная среди европейских художников практика. Но внезапно процесс создания холста стал для нее приятнее и интереснее самого рисунка.

— Я стала экспериментировать: высушивать бумагу на льне для более приятной фактуры, добавлять в нее цветы — васильки, одуванчики — это все нужно обязательно делать в день сбора. Получается вот такая красота. Для открыток вообще идеально. Вот стоит печатная машинка — давайте вам оставим привет какой-нибудь.

«С заботой о природе!!! Специально для Онлайнера» — выстукивают кнопки 50-летней машинки по маленькому клочку дико приятной на ощупь бумаги. Кстати, восстановление подобных печатных машинок — еще одно хобби Леси.

— Интересно наблюдать, как люди печатают на них сейчас. Аккуратно так, боясь совершить ошибку. А мне вот кажется, что ошибки и есть творчество. Смотрите, я вот вам тоже случайно букву «з» запорола — и ничего страшного в целом, так даже душевнее.

Ну и, конечно же, куда нам без пленочных фотоаппаратов — наш хипстер-пазл должен собраться окончательно. Хотя слово «хипстер» все же кажется устаревшим и пошловатым приветом из начала десятых. Сейчас оно как будто уже подразумевает безвкусие и щепотку снобизма — это не про «Шкаф» и его обитателей. Для них нужно придумать свое, более приятное слово.

За пленку у нас сегодня отвечает Тимур. Его стол заполнен мыльницами, вокруг которых постоянно суетятся молодые люди. Тимур занимается пленочной фотографией с 14 лет и раньше входил в топ-10 лучших фотографов страны в своем профиле. Это помимо уже стандартной истории «я продал свою полиграфическую компанию, ушел с должности главы продаж в международной компании, чтобы заниматься любимым делом».

— В последние пять лет пленка снова стала популярной, причем среди совсем молодых ребят — 17—25 лет. Они устали от цифры и телефонов — хочется чего-то искреннего, сиюминутного, неидеального. Они не снимают что-то красивое — они фоткают на «просрочку» себя дома под одеялом, друзей в подъездах и на вечеринках. И это клево.

Вот так мода на новую искренность предопределила вторую молодость пленки. Теперь это хобби, а хобби должно быть дорогим — так решили в корпорации Kodak и Fujifilm. Еще недавно они еле спасались от банкротства, а теперь продают пленки в шесть раз дороже, чем раньше. Да и пленочные фотографы не отстают в резвости ценообразования: если верить Тимуру, средний ценник белорусского специалиста с прямыми руками и мыльницей — 150 долларов в час. И спрос огромен.

Попросили Тимура рассказать про самые крутые модели из его коллекции.

— Вот за этой малышкой Olimpus сейчас гоняются по всему миру. В интернете можно найти такие по цене примерно в тысячу рублей. Но лично я ношу в сумке два фотоаппарата: белорусский «Агат-18к» — очень крутой, чисто наш, не копия. Его фишка в том, что он из пленки в 36 кадров делает 72 кадра. И японский Contax — но там уже цена где-то 800 евро — серьезная штука.

Сфотографировали Тимура с легендарным советским аппаратом «Любитель» в руках. Пока щелкали на нашу «бездушную» цифру, мужчина сформулировал-таки главное преимущество пленки.

— Когда у тебя всего 36 кадров — ты начинаешь их ценить. Выжидаешь, не достаешь аппарат попусту. На цифру можно сделать тысячи фото и потом сидеть выбирать. А здесь количество попыток ограничено, и в этом интерес. А еще ты очень долго не знаешь, что же у тебя получилось. И только в момент проявки происходит тот самый «мэджик».

«Я барахольщица еще с 12 лет». Разговариваем с той, кто все это придумал

Среди вешалок с шубами, примерочных и стеллажей с дурацкими, но потрясающими очками от солнца бегает в забавном розовом манто девушка Анна, которую все местные обитатели называют Анн Мари. Это она придумала «Шкаф». Она тут главная. И уйти, не поговорив с ней, мы не могли.

— «Open Шкафу» уже больше десяти лет — первая барахолка прошла еще в 2012-м. С тех пор мы часто меняли локации, старались не зависать на одном месте: «Цех», Vulica Brazil. В какой-то момент я уезжала в Москву, делала там свой магазин, но в 2019-м вернулась. С этого года пошел какой-то сумасшедший рост: с 10 000 в Instagram до 42 000 сейчас. Количество участников у нас тоже с 20 до 150 выросло — это уже не просто «тусовка для своих», я сама удивляюсь иногда, во что это выросло.

— Как оставаться андеграундом и сохранить изначальный дух дружеской тусовки, когда вы уже настолько популярны?

— Мы стараемся. На самом деле, надеюсь, вы прочувствовали, что это не просто маркет какой-то и сборище ремесленников — это комьюнити. Как тут продавцы общаются между собой, с покупателями — все хотят именно дружить. Это очень не хотелось бы потерять, потому что во многом за этим люди и приходят.

— Желание открыть свою барахолку — не самое популярное в стране, где половина молодых людей айтишники, а другая половина хотят ими стать. Как ты к этому пришла?

— Я всегда была барахольщицей. Еще в детстве с бабушкой продавала вещи, лет с 12, наверное. Я обожаю это все. И да, снова та же история, что и у многих, с кем вы сегодня говорили: какое-то время я работала в рекламе, менеджером, но ушла, потому что больше не вывозила. Вообще не понимала, чем буду заниматься, но когда появился «Шкаф» и появились все эти люди, тоже выбравшие творчество и ремесло, — я поняла, что все правильно сделала. Так мы до сих пор и помогаем друг другу.

На будущее «Open Шкафа» у Анны большие планы. К примеру, однажды ей хотелось бы превратить тусовку-барахолку в большой музыкальный фестиваль. Будет достаточно трудно устраивать такое ежемесячно, но по крайней мере летом — самое оно.

Напоследок мы попросили Анну показать самую безумную вещь, которая сегодня продается. Недолго думая и выпалив что-то вроде «не прям-таки безумная, но любимая», Анна сняла с вешалки ту самую мужскую шубу с головой лисы.

— Если что, не бойтесь — голова искусственная. Но как она сидит великолепно! Уже хочу посмотреть на человека, который ее купит!

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner запрещена без разрешения редакции. ga@onliner.by