Итак, в один прекрасный день она появилась на свет. Мама и папа смотрели с улыбками, каждый размышляя о своем. В голове отца проносились мысли: «гордость семьи», «наше достижение», «еще один пункт успешного человека выполнил», «статус подтвержден»... Мать нарисовала себе образ воплощения всех несбывшихся когда-то желаний — «будет самой умной, самой красивой, самой успешной и желанной, станет достойным членом общества, добьется невероятных вершин, покорит весь мир... как я когда-то не смогла... а у нее все получится».

Так с первых минут своей жизни девочка превратилась в некий объект реализации планов и фантазий своих родителей. Шли дни, недели, месяцы. И если где-то и в чем-то ребенок начинал отставать от намеченного пути развития, мама с папой тут же били тревогу и молниеносно решали проблему. Ведь все должно было быть идеально. Иначе родители расстраивались, становились раздраженными, отстранялись, не в силах переживать тревогу и неопределенность.

Особенно мама злилась, если девочка начинала плакать без видимой на то причины: «Ну чего тебе еще не хватает? Ведь я же все делаю только для тебя». Единственно возможным способом успокоить ребенка со временем стало кормление. Этакий эквивалент заботы. Младенец, еще не понимающий речи, является уникальным эмоциональным сканером. Каждое хмурое выражение лица, раздражение в интонациях голоса, разочарование во взгляде — все это воспринимается им на свой счет и служит способом оценки безопасности окружающей реальности.

Таким образом, уже с самых ранних лет девочка чувствовала себя ответственной за настроение родителей, интуитивно стараясь угодить, стать удобной, хорошей ради мимолетной маминой улыбки или папиного ласкового слова. Чтобы только не оказаться неуместной, ненужной, брошенной.

Год за годом формировался данный стиль поведения: стараться ради родительской любви, в последующем замененной хотя бы на признание или положительную оценку. Фразы типа «наша дочь не делает так», «хорошие девочки ведут себя по-другому», «сделай это ради меня, постарайся», «ты ведь не хочешь меня огорчать» и другие лишили девочку шанса познать себя, обрести внутреннюю уверенность и идентичность, быть свободной в выборе.

В школьные годы ситуация обострилась. Ведь учеба в наше время стала главным показателем успешности и самореализации. Тут требования и ожидания родителей возросли, планка все повышалась и повышалась, давно миновав все возможные пределы адекватности. И бедный ребенок выбивался из сил, чтобы не потерять те крохи внимания и одобрения, на которые способны вечно уставшие или недовольные из-за общей неудовлетворенности жизнью взрослые.

Нарушение правил «карается» в лучшем случае сдержанной злостью, а в худшем — холодностью и игнорированием. И тогда девочка неизбежно остается наедине с чувством вины за свое несовершенство, с неуверенностью в себе, тревогой и сомнениями. Она прячет боль и обиду поглубже, ведь эти чувства считаются проявлением слабости. А слабость в этой семье недопустима. Все это неизбежно приводит ее к обесцениванию себя как личности.

В какой-то момент, почувствовав все это, осознав свою ничтожность и неуверенность, девочка задается вопросом: «А как я могу что-либо изменить?»

Все не так просто. Изменить родителей, их убеждения и модели поведения не удастся. Еще больше стараться в учебе или других сферах развития нет сил, да и так она уже почти достигла предела возможностей.

Обрести больше уверенности в себе — для этого нет базовой основы или внутренней опоры. Остается лишь менять то, что в пределах ее досягаемости. Собственное тело. Стать лучшей хотя бы в этом. Стать идеальной.

Как только эта мысль проскальзывает в сознании, назад дороги нет. Начинается поиск способов, поначалу наиболее легких и приемлемых. Девочка ищет информацию в интернете и социальных сетях, выбирая доступные ей варианты модификации фигуры. Отказывается от ряда продуктов, убеждая себя в том, что они наносят вред ее здоровью. Увеличивает физическую активность, постепенно превозмогая свои ресурсы и резервы. Начинает строить режим дня, питания, занятий. Вводит специальную систему в голове, следуя которой она сможет приблизиться к поставленной цели.

Поначалу это похоже на некую игру — смогу / не смогу. Она проверяет свою выдержку и волю, обретая в этом процессе силу и подтверждение своей состоятельности. Получив первые позитивные результаты, испытывает наслаждение от обретения контроля и возможности влияния хотя бы на одну сферу своей жизни. Но, как она и привыкла с детства, на достигнутом останавливаться никак нельзя. Нет предела совершенству. И она продолжает начатое, все больше увлекаясь процессом.

Постепенно это входит в привычку — ограничения в еде, диеты, подсчет калорий, регулярные физические тренировки, измерение массы тела и окружности талии. Привычка превращается в образ жизни. А иногда — в ее смысл. Увлеченная, девочка забывает о своих печалях, тревогах, былых неудачах, обидах, одиночестве. Обретя значимую цель, она уже может опираться на нее, чтобы двигаться вперед по нелегкому жизненному пути.

Вот только куда она движется? Но в тот момент это неважно. Главное — это успех, победа над слабостью, признание и уважение со стороны окружающих, комплименты, похвалы.

Однако очередная неудача, замечание родителей о промахах, нелестные комментарии окружающих возвращают девочку в бездну сомнений и претензий к самой себе. Это повторно запускает цикл «надо больше стараться, чтобы стать лучше».

Она продолжает худеть, уходя за грань допустимых здоровьем пределов. Появляются первые тревожные звоночки: выпадение волос, ломкость ногтей, сухость кожи, боли в животе и суставах, мышечная слабость, головокружения, потемнение в глазах, снижение работоспособности.

Все это игнорируется. Расценивается как неизбежная плата за достижение идеалов — «красота требует жертв». В голове яркой вспышкой пульсирует «я смогу», «я выдержу», «я лучше всех».

И вот уже через тонкую бледную кожу проступают кости скелета, ноги не держат, мысли путаются. Нарушается менструальный цикл. Но это даже к лучшему — все равно взрослеть не хочется, ведь это приносит только лишние проблемы.

Быть маленькой девочкой — оно спокойнее. Наконец-то она стала центром жизни родителей, предметом волнений и обсуждений. Правда, порой это внимание становится слишком уж назойливым. Особенно эти их вечные попытки накормить. «А зачем мне еда? — думает она. — Мне достаточно просто посмотреть, как они едят. И вообще, я ее не заслужила, ведь я еще не достигла намеченной цели. Голода я не чувствую, голод — для слабаков».

В голове постепенно выстраивается цепочка «начну есть — наберу вес — стану вновь некрасивой, слабой — родители не будут уделять мне столько времени — вернуться их требования в достижении других результатов — вернется неуверенность и разочарование — я вновь потеряю контроль над своей жизнью». И тут уже не действуют ни логические доводы, ни тревожные последствия для здоровья, ни мольбы или угрозы родителей.

Она ведь нашла свой единственный способ существования в этом мире, при котором может ощущать себя хоть немного значимой и заметной.

Начинаются попытки родителей что-то предпринять, хаотичные метания в поисках помощи и решения проблемы, которую они зачастую видят лишь в том, чтобы «ребенок вновь начал есть». В ход идут все средства: походы к диетологам, обследования у специалистов соматических профилей, обещания «наград и поощрений» за возвращение к обычному питанию, слезы и истерики, манипуляции и угрозы. Потом следуют обращения к психологам, которые вызывают у их дочери еще большее сопротивление и обострение симптомов уже сформировавшейся болезни.

Последний этап — госпитализация в психиатрический стационар. И хорошо, если в профильное отделение. Туда, где ее ждут долгие дни упорной и напряженной работы по возвращению своего настоящего «Я».

В последние годы в наше отделение поступает в разы больше пациенток с подобным заболеванием. Некоторые прибывают в крайне критическом состоянии, что и заставляет меня говорить прямо о невероятной актуальности данной проблемы. Поэтому важно замечать все, что происходит в вашей семье, и как можно раньше начинать бить тревогу.

Как видите, эта болезнь — не просто отказ от еды. Она несет в себе нечто гораздо большее, начинающееся еще в раннем детстве. В окружении, где девочка должна получать заботу и любовь, начинается та самая ломка семейной системы. Вся сложность заключается в том, что для многих людей это не является очевидной истиной. Порой приходится долго и терпеливо объяснять это как моим пациенткам, так и их родителям, преодолевая недоверие и сопротивление, порожденные чувством вины.

Читайте также:

• Журналист Onliner.by Александр Тумар: заигрались в строгость ПДД и забыли их смысл
• Будущий сотрудник Amazon Николай Синявский: за два года потратил на образование $90 тысяч и получил настоящие знания
• Читательница Onliner.by Полина Яковлева: почему мы порой считаем после отпуска, что развестись — отличная идея?

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by