Почему-то все ждали, что всемирная сеть — доступность фактически любой информации — спровоцирует взрывной рост знаний, позволит выявить творческое начало в каждом. Этого не произошло, и есть множество теорий, объясняющих данный феномен.

Одна из них гласит, что наличие каких-либо ограничений стимулирует творческое мышление. Если тебя ставят в жесткие рамки, ты собираешься, ищешь способы реализовать себя, самовыразиться. Самый простой пример — советский кинематограф, который существовал в условиях строжайшей цензуры. При этом удавалось снимать действительно достойные фильмы, которые хочется пересматривать. Говоря по правде, я не могу припомнить за последние 15 лет российские фильмы, которые бы так же цепляли.

То же самое происходит и с информацией. Я хорошо помню, как в 90-е годы всемирно известный писатель Джон Рональд Руэл Толкин был практически никому не известен в Союзе. Несколько его изданий на русском языке были раритетами, за которыми охотились. Я их заказывал из Санкт-Петербурга. Само обладание такой книгой, такой информацией было счастьем. Сейчас о Толкине знают все, он доступен в любом переводе после двух кликов. Вы думаете, его стали читать больше? Как бы не так.

Действует принцип минимального сопротивления. Чтобы получить какую-то долю информации и считать себя более-менее ориентирующимся в современном мире, достаточно два раза в день просматривать новостную ленту в соцсетях. Причем все сделано для тебя, не надо лишний раз пальцем шевелить. Соответственно, когда человек попадает в ситуацию, в которой ему надо приложить усилия для того, чтобы найти информацию, оказывается, что у него нет такой привычки — это сложно.

Вы, наверное, помните демотиватор «Не всему, что есть в интернете, нужно верить» с подписью Владимира Ленина? Он ярко отражает происходящие процессы. Информации как таковой стало очень много, и на ее фоне теряются сведения из авторитетных источников. И вот именно здесь важно умение копать глубоко.

Мне очень странно слышать о том, что образовательные программы на телевидении обязательно должны быть коммерчески успешными. Откуда появились такие правила игры? Кто их придумал? Очевидно, что у государства есть некие приоритетные области: то же образование и просвещение, в которых отправной точкой должно быть то, что они не могут являться коммерчески успешными. Потому как в ином случае придется постоянно поступать в угоду рынку, корректировать в расчете на массового потребителя — упрощать, разбавлять, укорачивать. В итоге информация, которая имеет объективную ценность, будет попросту вымываться. Останется лишь спорт, жизнь знаменитостей, различные топы и сводки аварий.

Вы скажете, что есть примеры вроде Discovery Science. Но в западных странах просмотр образовательных каналов — это давняя традиция, можно сказать, своеобразная культура потребления. Нельзя просто создать передачу про науку или культуру и ждать на следующий день армию поклонников. Требуется время, много усилий. В Беларуси есть канал «Минск 24 ДОК», который показывает много переводных научно-популярных фильмов, создает свой контент — передачи о белорусской истории и культуре. Вроде бы подобный канал должен пользоваться популярностью… Вы знаете много людей, которые его смотрят?

Быть может, в нынешних реалиях и не получится по-другому? Быть может, надо начинать с какой-то стартовой точки, четко понимая, что в обозримом будущем прибыль этот проект приносить не будет. Должна сформироваться аудитория, а на это может уйти и 10 лет.

С книгами происходит то же самое. На фоне океана развлекательной литературы научно-популярная выглядит несколькими тонкими ручейками. Скажу вам честно: отслеживая несколько основных издательств, по сути, знаю практически все интересное, что выходит на русском языке. И это — наши реалии. Но достаточно заглянуть на англоязычный рынок литературы, и вас буквально сметет потоком увлекательной профильной литературы фактически в любой области.

Читая американскую научно-популярную литературу, я вижу, как там авторы приспосабливаются к аудитории, понимаю, почему их читают больше. Автор американской научно-популярной книги — это как бы ваш друг, который очень снисходительно относится к вашему уровню интеллектуальных способностей и старается все объяснить на очень простых, доступных примерах, не гнушается рисовать комиксы и сравнивать с популярной культурой.

С одной стороны, это хорошо, потому как создается массовость. С другой, такого не было, например, в советских научно-популярных книгах, но читали их с неменьшим интересом. Приспосабливая книгу, надо проявить чувство меры, потому что если увлечься упрощением, то с какого-то момента потеряется суть.

Читать люди, наверное, стали меньше, но здесь надо не перепутать причину и следствие. Просто сейчас появилось больше альтернатив книге. А то, о чем мечтали ученые, для чего, собственно говоря, и создавался интернет, все-таки случилось: если у вас сегодня появится желание найти любую информацию, сделать это будет очень просто.

В XVII веке Исаак Ньютон разработал теорию всемирного тяготения и 20 лет не публиковал результаты. Дифференциальное исчисление было изобретено Лейбницем самостоятельно и независимо от Ньютона. Находясь в границах одной Европы, они не знали про удивительные открытия друг друга. Сейчас подобное представить невозможно, ведь взаимодействовать очень просто — и мы видим результаты! Если посмотреть на развитие технологий, за последние 20 лет мы сделали шаги вперед больше, чем за последние несколько веков.

Огромные массивы информации, соцсети, YouTube — все это по большому счету побочный эффект. Интернет создавался для обмена информацией между учеными, и эту функцию он не потерял.

В конечном счете, наверное, ситуация урегулируется сама собой. Нам стоит задуматься, альтернативой чего стал интернет. Был ли раньше досуг обычных людей богаче и полезнее? Лично я не уверен. Мне почему-то кажется, что время, которое сейчас человек тратит на серфинг в интернете, он тратил не с большей пользой. Возможно, читал книги. Но если единственная причина, по которой вы читаете, — это скука, то, может быть, оно того и не стоит?

Мы можем рассуждать о некоем среднем интеллектуальном уровне, который понижается или повышается — доказать это получится. Но в то же время где-то есть второй Перельман, ему сейчас 15 лет, он учится в школе, ему интересна математика. И этот парень использует интернет для того, чтобы найти нужную ему книжку. Где-то живет второй Ландау, который уже заинтересовался физикой и «гуглит» на эту тему все больше… Вы понимаете, о чем я говорю? Возможно, интернет имеет негативный эффект для человеческой массы в целом, но одновременно, при правильном использовании, он дает огромные возможности тем, кто действительно движет этим миром. Не стоит строить стратегии на тему того, как изменить людей, не надо размышлять о способах спасения их от соцсетей. Это бессмысленно.

В романе Хайнлайна «Если это будет продолжаться» рассказывается о тоталитарном государстве, в котором горстка людей осуществляет политический переворот и всех освобождает. Ближе к концу книги описано совещание повстанческих вождей. К ним приходит молодой ученый и рассказывает об изобретенной им технологии, с помощью которой можно провести «позитивную реморализацию», или, грубо говоря, вставить на место мозги человеку, голова которого забита всякой ерундой. Все в восторге, но тут встает один из пожилых лидеров повстанцев. «У меня есть брат, — говорит он, — хороший и честный человек, который искреннее убежден, что раньше мы жили правильно. И нам сейчас предлагают почистить ему мозги? Я не для того столько лет посвятил революции, чтобы кто-то опять учил нас, как жить правильно».

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by