Репортаж из вымирающей деревни, которую спас женский монастырь

Деревенька Барань затерялась где-то в лесной глуши Борисовского района. Путь сюда непростой: дорога, судя по всему, не ремонтировалась очень давно и одним своим видом разрушает миф о белорусском автомобильном комфорте. Езды из райцентра до Барани от силы полчаса, которые рискуют превратиться для неопытного водителя в целое приключение. Именно здесь расположен Свято-Ксениевский женский монастырь — место, благодаря которому вымирающая деревня известна во всей стране.

* * *

Заприметить белые церковные стены можно уже на въезде в деревню. Монастырь расположился на возвышенности в лесу, рядом с сельским кладбищем. Вход в монашескую обитель — через массивные ворота. Здесь находятся главный храм в честь Святой Блаженной Ксении Петербургской, каменная церковь в честь Георгия Победоносца и корпус монастыря.

Комплекс был создан в 2002 году, хотя сестры в Барани жили и раньше. По рассказам настоятельницы матушки Василиссы, здесь издавна было святое место: через Барань лежал путь Евфросинии Полоцкой в свой монастырь — этот путь называли Полоцкой дорогой. Неподалеку есть святой источник с купелью. Говорят, именно там останавливалась Евфросиния Полоцкая.

Вокруг на 35 километров нет ни одного храма. Раньше здесь был дремучий лес, в котором начала строиться первая церковь. Но потом случился пожар, и строительство храма прекратилось. Помог возобновить его местный народный умелец Андриан Соловей. Он перенес заложенный фундамент и построил неподалеку небольшую церковь Ксении Петербургской. Здесь начали проходить службы, приезжали люди из других деревень, собирались сестры. Так и было принято решение о создании женского монастыря.

Изначально монастырский корпус располагался в самой деревне на примечательном месте. Лет двадцать назад здесь стояла деревенская школа, которая закрылась, когда учить в деревне стало некого. Фактически здание стояло на костях: задолго до школы на этом месте был большой храм и кладбище, которые уничтожили большевики.

— Когда нам передали это здание, школа стояла заброшенная, поросшая кленами, — рассказывает матушка. — Она была непригодна для жилья, мы сделали здесь ремонт и жили несколько лет. Но душа была рядом с храмом, в лесу. Ходили сюда на молитвы утром, вечером, ночью. Молились и мечтали, что когда-нибудь в лесу будет стоять наш монастырь.

Спустя несколько лет в корпусе монастыря случился пожар, здание сгорело дотла, и монахини ушли из деревни в лес.

Сейчас на месте сгоревшего монастырского корпуса строится еще один храм — 28-метровая деревянная церковь Покрова Матери Божьей. На фоне покосившихся деревенских хаток такое интенсивное строительство впечатляет размахом. Матушка Василисса называет это чудом.

— Чудеса каждый день. Человеческим умом вообще не объять, как можно строиться без денег, — говорит настоятельница. — Это воля божья. Служба идет каждый день, люди сюда едут со всей страны, знают о монастыре, любят его.

В самой деревне сейчас 59 домов. Десять из них принадлежат монастырю, который покупал брошенные хаты: кто-то уезжал из деревни, у кого-то умирали родственники, а досмотреть домики не было возможности.

— Такое ощущение, что Барань в одно время построилась и в одно время развалилась и состарилась, — говорит матушка Василисса. — Все хаты здесь одинаковые. Мы приводим их в порядок, там живут братья-трудники.

Братья живут в самой деревне по два-три человека в доме: на строительстве, которое идет здесь полным ходом, нужны крепкие мужские руки.

Брат Дмитрий Кузьменков в монастыре уже семь лет. До этого он работал на подворье другой православной церкви, но потом услышал о пожаре в монастырском корпусе и приехал помочь. Так и остался.

— Монастырь женский, и тяжелую физическую работу здесь выполнять было некому, — говорит Дмитрий. — Пришел сюда со своими немощами, и искушений уйти было много. Уеду на выходные, побуду, а все равно чего-то не хватает и сюда тянет. И я понял, что, пока здоровье есть, я буду здесь трудиться. Не пью уже около года — матушка вложила в меня свое сердце, по-матерински.

Сейчас в монастыре 16 насельников: 3 мантийные монахини, 2 инокини и 11 послушниц. А в деревне живет 8 братьев.

Бо́льшая часть службы приходится на утренние часы, и длится она с 3:45 до 9:00. Потом сестры могут отдохнуть час-полтора, а после общей трапезы все расходятся на послушание — не менее пяти часов в день. В 15:00 вторая, последняя, общая трапеза, а в 16:00 вечернее богослужение на полтора-два часа. В 19:00 отбой.

В монастыре не принято рассказывать о том, как пришел к духовной жизни. Говорят, что это личный опыт встречи с богом.

— В духовной жизни все относительно. Можно сказать, что я здесь недавно, — рассказывает послушница Надежда. — То, что в миру пять лет, в монастыре год-два. Святая Ксения несла свой подвиг юродства: днями ходила по городам, а ночью молилась. Так же и мы к этому идем.

Ксения Петербургская жила в Санкт-Петербурге в XVIII веке. Она была женой регента церковного хора. Когда ее муж умер, Ксения надела его одежду на себя и сказала, что это умерла она, а ее муж живет, и просила, чтобы ее называли именно Андреем Федоровичем. Все считали ее сумасшедшей. Но постепенно люди начали замечать, что когда Ксения заходила к купцу в лавку и он давал ей что-нибудь, то его торговля начинала идти очень хорошо, дела его поправлялись. Все начали звать Ксению к себе, давать ей деньги, еду, правда, от денег она отказывалась всегда. А по ночам Ксения Петербургская шла в поле, за город, где молилась богу.

В храме Ксении Петербургской под иконой святой стоит скарбонка для писем. Любой человек может написать письмо Ксении, или, как ласково называют ее сестры, Ксенюшке, и попросить помощи, исцеления. Говорят, Ксенюшка очень быстро приходит на помощь.

— Братья, которые у нас трудятся, прошли через это. Ходит он сам не свой, говорит, мол, столько проблем, — рассказывает сестра Ксения. — Так ты Ксенюшке напиши. Видим спустя день, как бежит счастливый: «Кого мне поблагодарить?» И заказывает благодарственный молебен.

Сестры говорят, что Ксения Петербургская слышит все молитвы: здесь, в Барани, — единственный в мире монастырь в ее честь.

— Как-то в самом Санкт-Петербурге на православной выставке записку для Ксенюшки написала девочка-студентка. Через пятнадцать минут прибегает, плачет, тараторит — ничего не разобрать. Оказалось, что написала она, что жить ей негде и денег нет, чтобы комнату снять. А только вышла из выставочного зала, как ей позвонили и попросили пожить у женщины с ребенком нянечкой. Рыдает, начинает всех обнимать. И спрашивает: «Как? Как же так? Я же только что написала записку!» — рассказывает сестра Ксения. — К нам приходят в монастырь и говорят: «А покажите нам какие-нибудь чудеса». Мы отвечаем: «Сходите к иллюзионистам, они вам такие чудеса и фокусы покажут!» Разве не чудо, когда тяжелобольной ребенок приходит, причащается и выздоравливает. А что говорят мирские? Неправильный диагноз. И, дай господи, побольше таких «неправильных» диагнозов.

* * *

По легенде, передающейся из уст в уста, на месте деревни Барань раньше был большой город, и назывался он Золотой Баран. В его окрестностях было 12 храмов. Еще в начале ХХ века в деревне были люди, которые показывали границы этого города. Позже Барань была местечком, здесь проходили большие ярмарки, базары. В середине XIX века в деревне была открыта церковно-приходская школа. Она стояла напротив церкви. В Баранский приход входило 22 деревни, это около 3 тыс. прихожан.

Сейчас в Барани живет 113 человек. Большинство из них пожилые люди, которых на зиму забирают в город дети. Многие готовы забрать насовсем, но старики в городе долго жить не могут и возвращаются в родную деревню, как только потеплеет.

83-летняя Анна Игоревна только сегодня вернулась из Минска — зимовала у дочки с зятем.

— Они меня и не хотели здесь оставлять. Но мне ж воздух свежий нужен! — говорит бабушка и вспоминает про прошлое родного места. — Раньше Барань была большая, роскошная деревня. Сейчас тут одни старики. Уходит деревня, люди уходят. Куда? В землю.

Анна Игоревна ходит с трудом, но в церковь, как понадобится, выбирается за километр в лес.

— Монахи — люди хорошие, — говорит она. — Всегда помогут.

Местные рассказывают, что обитатели монастыря вспахивают старикам огороды, помогают с дровами. В общем, если кому-то трудно справляться с хозяйством, помощь всегда рядом. Вдобавок именно монастырь обеспечивает многих местных жителей трудовыми местами.

Работы в деревне практически не осталось: на местной ферме и в больнице ее мало, библиотеки здесь нет, только почта и магазин. От безработицы опять же спасает монастырь. Сейчас здесь лежит 23 трудовые книжки местных жителей.

— Деревня потихоньку оживает. Раньше страшно было вечером на улицу выйти, а наша библиотекарь говорила, что без милиции клуб не откроешь. Суббота-воскресенье — это драки, пьянки, все заборы в крови. Сейчас этого нет. Может, пьющие и остались, но их очень мало, — говорит матушка Василисса.

Правда, именно отсутствие клуба тревожит местных.

Холостяку Сергею Чепику 35 лет. На вопрос о женитьбе он только смеется: «А зачем?» Работает Сергей кочегаром в больнице, но иногда помогает и в монастыре — если попросят. На службы, правда, не ходит.

— Скучно без клуба! Никто сюда из молодежи теперь не ходит. Раньше даже из Борисова приезжали. Матушка года четыре назад обещала, что все сделает: и бильярд будет, и теннис. Но ничего этого нет. Вот молодежь и не ездит, — жалуется мужчина.

Когда речь заходит о пьянках и мордобое в клубе, Сергей недоумевающе смотрит на нас: «А какая дискотека без драки?»

50-летний сын Нины Андреевны Господарик тоже холостяк. Но работает не в Барани, а в соседних Прудах — раньше там был завод, который сейчас охраняет мужчина. Сама Нина Андреевна давно никуда не выходит из-за больных ног и спины. Раньше держала корову и свиней, но сейчас все ее хозяйство — десять куриц и кот.

— Корова у нас одна на всю деревню, — говорит Нина Андреевна. — Никто их уже не держит: сил нет. У кого-то в хозяйстве еще козы, но я их не держу. Ходить совсем тяжело.

По сравнению с деревенским бытом жизнь в монастыре бьет ключом. Здесь есть собственные сельскохозяйственные угодья: заложен фруктовый сад на 800 деревьев, высажено больше тысячи кустов смородины, есть своя пасека. При хозяйстве есть овцы, куры, утки, коровы. Овощи и фрукты растут в монастырских теплицах, а на территории возле монастыря высажено 600 роз.

С появлением монастыря недвижимость в деревне выросла в цене — говорят, что домик в Барани стоит до $2 тыс. И некоторые дома уже покупают под дачные участки, а в сам монастырь съезжаются паломники со всей Беларуси. Ходили даже разговоры о том, чтобы превратить Барань в православную деревню. Правда, матушка Василисса говорит, что Барань и так православная. Просто люди здесь жили невоцерковленные. Но сейчас сюда медленно возвращается жизнь.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by