Эксперты рассказали, легко ли красивой белорусской девушке сделать карьеру модели
Все больше белорусских девушек мечтают стать моделями и сделать быструю карьеру. Благо успешных примеров, когда соотечественницы получали признание за рубежом, хватает. Но и сложностей на этом пути немерено. О нюансах профессии рассказали отечественные специалисты.
Тяжкий труд и элемент случайности
Когда у белорусской супермодели Марины Линчук, которую французский Vogue назвал в числе тридцати лучших моделей 2000-х, спросили: «Это хобби или профессия?» — она ответила: «Когда ты не спишь, не ешь, летаешь в разные концы света, не принадлежишь себе — это, конечно, работа». Руководитель студии моделей Тамара Гончарова, когда-то открывшая для всех Марину, теперь даже не может пригласить ее на свое шоу. Сегодня она в Милане, завтра в Нью-Йорке, послезавтра — в Лондоне. Многие мечтают о таких «проблемах». Но брестчанка Анастасия Беликова, уже в 19 лет попавшая в топ-50 самых востребованных моделей мира, как-то сказала, что никогда и ни за какие деньги не пожелала бы того же своим детям. Хотя ради нее мама, оптик по профессии, уволилась с работы, чтобы сопровождать повсюду дочь и готовить ей борщи да драники. Ведь моделям не то что готовить — спать некогда!
Руководитель студии моды Сергей Нагорный говорит, что в 25 лет в модельном бизнесе уже выходят на пенсию. Девушки приходят в подиум-школу в 15—16 лет, после обучения с некоторыми из них агентство заключает контракт. Но это не гарантия того, что ими заинтересуются известные дизайнеры, фотографы, редакторы модных журналов… И даже если модель пригласили на стажировку в Париж, еще не факт, что она получит хоть один показ. Прибегает на кастинг Дома моды Шанель — там 5 этажей, сидят девочки на ступеньках, человек 300, а выберут одну, остальных возьмут из тех, у кого обложки Vogue, кого все уже знают. Каждый день — 10 таких кастингов. В разных точках города. Не зря говорят, что самое сложное для модели — «пройти Париж».
«Новому человеку пробиться очень сложно, — говорит Тамара Гончарова. — Дизайнеры возьмут скорее ту девушку, с которой уже работали. И бывало, девочка месяц-два ходит по кастингам, у нее уже нервный стресс — ее никуда не берут. И она возвращается домой со словами: „Зачем мне это надо? Я не хочу!“ Недавно двух девочек выбрало крупное мировое агентство IMG, но через две недели вернуло назад, потому что они оказались не готовы морально. И прежде всего плохо знали английский! Агентству некогда с ними возиться. Профессиональные модели владеют 2—3 языками! Без общения в модельном бизнесе никуда. Почему Карл Лагерфельд вывел на подиум Клаудию Шиффер? Потому что она немка, а он немец и им было о чем поговорить во время примерок…»
Что считать эталоном красоты?
По приезде параметры модели измеряют и записывают в контракте. На сантиметр-два поправилась — завтра улетаешь домой. Диета, пунктуальность и никаких ночных клубов! За месяц-два становится ясно, насколько модель нравится дизайнерам, фотографам. Если получит два-три показа и отработает билеты, дорогу, проживание — все, что вложило в нее агентство, ее пригласят второй и третий раз.
Некоторые красавицы уходят, потому что оказались невостребованными даже в Беларуси. Хотя, казалось бы, все внешние данные…
«В подиумном бизнесе мода на лица очень динамично меняется — от сезона к сезону. Дизайнеры показывают два раза в год коллекции, и на каждой Неделе высокой моды новые лица, которые и диктуют моду на образ моделей», — замечает по этому поводу Сергей Нагорный.
Тамара Гончарова вспоминает, как приехала с Людмилой Бахмат на конкурс моделей в Витебск и все шептались: «Кого это Тамара привезла?!» Люда была худая, высокая, как у нас говорят, «нязграбная» и в общем-то никому не понравилась. Даже в местной газете агентство Гончаровой раскритиковали, хотя и нашли во внешности Бахмат сходство с Умой Турман. Зато Людмила приглянулась французам, которые ценят в женщинах природу и тонкую красоту, и по приглашению агентства Metropolitan она уехала в Париж. «В Минске мне всегда говорили, что я хожу по подиуму неправильно, не шевелю бедрами и все такое, а в Париже, как выяснилось, это мое умение ходить „неказисто“ очень понравилось», — рассказывает Люда. Ее сразу же пригласили на показы Диор, Гальяно, Черутти. А дальше начался безумный круговорот. Сегодня она известная модель, живет с мужем и двумя дочерьми в Нью-Йорке, участвует в показах и мечтает о работе стилиста, дизайнера, потому что, говорит, в 30—35 лет уже не так интересно ходить по подиуму.
Катю Хлебанову в 16 лет не взяли в модельное агентство. Правда, посмотрев на ее пышные волосы, предложили участвовать иногда в конкурсах причесок. На одном из таких непрофессиональных конкурсов в ночном клубе ее и заметил Сергей Нагорный, приглашенный в жюри. Кате на тот момент было 20, она училась в технологическом колледже, планировала работать в сберкассе… А Нагорный разместил ее фотографии на сайте агентства, и Хлебанову тут же пригласили в Милан.
«Катя даже не знала английского, и мы часто перезванивались, по телефону что-то ей переводили. Но в итальянском агентстве она всех очаровала. Первая наша модель, которая вызвала интерес у Европы! — Сергей Нагорный показывает ее фото, где она в желтом платье у Гальяно, в черном — от Диор. — Когда она улетела в Америку, говорили, что Армани искал ее по всему Милану, у него был очередной показ, который без Кати никогда не проходил».
Гонорары растут
Шанс дается всем. Но везет далеко не каждой. Да и не каждая, по сути, об этом мечтает. Модели не состоят в штате агентства, не получают ежемесячно зарплату, не ходят на работу к 9:00. Фактически они просто ждут, когда их выберут… Мало кто делает ставки на этот зыбкий успех. Почти все получают высшее образование и свое будущее планируют порой в далекой от модельного бизнеса сфере.
«Около 20—30% моделей из нашей базы данных (а в ней около 200 девушек и 50 парней!) имели возможность попробовать свои силы за границей. Из них лишь 20—30 девушек активно работают на подиумах Америки, Европы, Азии. Остальные время от время участвуют в рекламных съемках, в показах на белорусских подиумах, — рассказывает Нагорный. — Но работы не очень много, тем более мы не одни на рынке. Есть даже такая поговорка: в Беларуси так же сложно продать рекламной фирме моделей, как в Аравийской пустыне — песок. Часто фотографы приглашают девушек с улицы, что гораздо дешевле. Поэтому, хотя гонорары моделей за последнее время выросли, это все же для них хобби».
Тамара Гончарова открывает альбом агентства. Рядом с фотографией Бахмат снимки еще около 50 девушек. Любовь Анисимова поступила в Щукинское училище, сейчас — известная актриса в Москве, Ольга Котова — визажист-парикмахер, Евгения Белькович — фотограф, еще одна девушка занимается с мужем картинными галереями в Париже, другая живет с семьей в Штатах… Отказалась от головокружительной карьеры модели и Елена Щербак, которая в 1996 году впервые представляла Беларусь на конкурсе «Мисс Европа» в Тиране и заняла 2-е место.
Тамара Гончарова рассказывает подробности: «Было много предложений работать в Англии, но, когда мы вернулись, Елена влюбилась, вышла замуж, родила ребенка, и на этом ее модельный бизнес закончился. Она окончила пединститут, работает дефектологом в школе, построила свой дом и, думаю, счастлива, для этого ведь не обязательно быть моделью. Была у меня и другая красавица с внешностью даже лучше, чем у Клаудии Шиффер. Но предпочла устроить спокойную личную жизнь с состоятельным минчанином. Она говорила: „Ну зачем мне вставать в 6 утра, бегать по Парижу, стаптывать ноги, голодать, жить где-то на квартире с девчонками, когда муж меня привозит в шикарную гостиницу возле Лувра и у меня все есть?“»
Отказалась от карьеры модели и Вика Махота, серебряный призер конкурса «Супермодель мира». Она выиграла контракт на $150 тыс., ее готовы были приглашать все мировые агентства. Но Виктория выбрала нархоз.
«Мне едва удалось уговорить ее поехать на международный конкурс в Америку, для чего даже написал расписку, что после участия мы не будем настаивать ни на каких ее работах, — признается Сергей Нагорный. — Она поняла, что это не ее. Недавно встретил Викторию в торговом центре, спросил, не скучает ли по модельному бизнесу, она ответила: „Нет, я оканчиваю учебу, прохожу практику, у меня все хорошо…“»
