«Будем писать заявление в милицию». Кошку, которую изначально хотели усыпить хозяева, выходили в приюте и теперь не отдают прежним владельцам
Минчане подобрали бездомного котенка. Но после обследования оказалось, что у животного стригущий лишай. Возникло два варианта — усыпление или лечение в полной изоляции. Условий для изоляции не имелось. Так что кошку вынужденно отправили на смерть. Правда, ветеринар нежданно предложил альтернативу — лечение в приюте. Хозяева с радостью согласились. Но по прошествии месяца обнаружили, что их полностью здоровый питомец уже нашел новый дом. В итоге в кошачьем конфликте задействованы прежние хозяева, ветклиника, приют и, скорее всего, милиция.
— Сейчас лишай лечится, — рассказывают прежние хозяева кошки. — Правда, животное надо изолировать. В идеале отдельное помещение с клеткой — перчатки, мазь и таблетки в течение месяца. У нас всего лишь двухкомнатная квартира. В семье есть дети до 3 лет. Мы с мамой работаем в сфере общепита. После долгих диспутов и слез было принято решение об усыплении.
Мужчина принес кошку в клинику, заполнил все бумаги по усыплению, но после нашелся доктор с предложением отдать животное в приют.
— Меня спросили: заберем ли мы обратно котенка, если его вылечат? Конечно же, я согласился. В клинике попросили оставить какую-либо сумму на лечение. У меня было 500 или 600 тысяч. Сказали, что этого хватит, а лечение займет месяц.
Хозяин оставил телефон для связи. И стал ждать, что через месяц ему позвонят.
— Зачем звонить отвлекать, беспокоить, если все оговорено? Но терпение лопнуло. Позвонил в клинику. Дали телефон приюта. Но там меня даже не выслушали. Накричали и сказали, что кошку уже отдали в другую семью.
«Вы кота отдавали на усыпление. Все — он мертв. Обращайтесь куда хотите. Делайте что хотите. Я вам его не отдам». Номер телефона новых хозяев нам не дают. Основной аргумент: «Вы собирались кота усыпить». Но мы-то собирались, потому что нас напугали. Если бы знали, что это обычное заболевание, которое лечится зеленкой, в жизни бы не подумали отказываться от кошечки. Не знаю, чем все завершится. Но мы будем писать заявление в милицию на приют.
— У нас в клинике нет препарата, которым усыпляют животных, — говорит ветеринар, который осматривал кошку. — Мы в принципе этим не занимаемся. Я позвонила волонтерам и спросила, могут ли они взять кошку на лечение. Оказалось, могут. Но спросили: «Согласны ли эти люди забрать животное обратно?»
Молодой человек, который принес кошку, сказал: «Не знаю, сейчас позвоню». Пошел звонить — не дозвонился. В итоге четкого ответа он мне не дал: «Думаю, мы будем ее брать». Попросила его номер телефона: «Завтра вам позвонят волонтеры. Скажете свой окончательный ответ по кошке».
Насколько мне понятно, мужчине никто не набрал. Сам он тоже не стал звонить ни мне, ни работникам приюта. Лечение занимает месяц. Хозяева прождали примерно столько. Думаю, вся суть этой ситуации в несогласованности. Если бы люди созвонились, спора бы не возникло.
Представители приюта считают себя абсолютно правыми:
— Никто в приюте не брал кошку у этих конкретных людей. Ее привезли работники ветклиники. Иначе мы бы обменялись с хозяевами телефонами и были бы на контакте. Поэтому я не понимаю, какие у них могут быть претензии к приюту.
С кошкой оставили 500 тысяч, которые хозяева заплатили за ее усыпление. В итоге за месяц мы вылечили, выходили, стерилизовали и пристроили животное.
Потом начались звонки предыдущих хозяев. Сказали им: «Вы вообще-то хотели усыпить эту кошку. Все — умерла так умерла». Это первый момент. Второй — допустим, вы пожалели о своем решении. Но где вы были целый месяц? Не интересовались ее судьбой, не навещали, не приносили вкусняшку. Вот такая картина… Я не даю предыдущим хозяевам контактов новых. Это моя принципиальная позиция. Знаю, они собираются писать заявление — ради бога.
Читайте также:
