Сразу стоит успокоить гипертоников, сердечников и владельцев многомиллионных состояний в белорусских рублях: деноминация — технический шаг по пути упрощения расчетов внутри страны. Он никак не связан с другим словом, которое начинается на букву «Д», — девальвацией, после произнесения которого (в определенном месте и в определенное время) в нашей стране можно уронить курс национальной валюты на несколько процентов. Кстати, это и является причиной наличия у отдельных граждан фобии на такого рода экономические «ругательства».

Деноминация стирает нули на купюрах, снижая их номинальную стоимость, но не нарушает баланс ценности. После деноминации вы не станете беднее или богаче — вы останетесь при своих деньгах. Правда, теперь они будут вмещаться в ваш задний карман джинсов, не портя при этом эстетики вида.

Исчезают не только нули, но и воспоминания о прошлых ошибках монетарных властей, которые допустили инфляцию в таких масштабах. Ведь если бы не было деноминации 1994 и 2000 годов, то самой крупной купюрой на сегодняшний день была бы «Два миллиарда белорусских рублей». Но купить за эти миллиарды можно было бы не больше, чем вы можете себе сегодня позволить на двести тысяч рублей.

Идея деноминации созрела в кабинетах власти уже достаточно давно. Крупные значения в бухгалтерских книгах, цены на заправках и т. п. перестали физически помещаться в заданном пространстве после гиперинфляции (108,7%) в 2011 году. Они перестали поддаваться подсчету на традиционных калькуляторах. Например, за 11 месяцев 2013 года объем выручки белорусских предприятий перешел символическую черту в 1 квадротриллион рублей. А по итогам текущего года этот уровень, скорее всего, будет пробит показателем валового внутреннего продукта (ВВП) страны.

Момент выбран удачно с той точки зрения, что минимальная купюра текущего образца ровно в 100 раз больше значения минимальной бумажной денежной единицы образца нового.

Ведь уже сегодня чувствуется, что за 100 рублей ничего не купишь, но на сдачу продавцам приходится где-то изыскивать эти купюры. Из бюджета тратятся средства на их изготовление и распространение, хотя эффект для экономики минимальный. Поэтому их в любом случае надо было либо выводить из оборота, как это случилось с 50-рублевыми купюрами, но тогда теряется возможность кратной 100 (ста) замены старых денежных единиц на новые, либо объявить деноминацию. Ставка сделана на второй вариант.

С другой стороны, деноминация как элемент экономической политики, направленный на улучшение расчетов в стране, проводится после окончания макроэкономической стабилизации. Говоря простым языком, сначала решаем проблему (высокая инфляция), которая приводит к необходимости деноминации национальной валюты, и только после этого вводим новые денежные знаки. У нас решили пойти иным путем: сперва головную боль «вылечим», а уже потом с высоким давлением разберемся.

Размышления по этому поводу наталкивают на вывод, что, при сохранении в Беларуси годовой инфляции в размере 12—15%, уже через 6—7 лет можно будет делать очередное «обрезание» белорусскому рублю на еще один ноль. Поэтому сейчас Нацбанку очень важно ежегодно снижать темп роста цен до уровня ниже 10%. Ведь традиционно деноминацию проводят в стабильной экономической системе с инфляцией не выше 5% годовых. В Беларуси исторически темпы прироста цен только в 2005 и 2006 годах выражались однозначным числом.

Можно предположить, что главный банк страны и правительство решили сами себя дисциплинировать с помощью новых денежных знаков, которые в последующем жалко портить дополнительными нулями. Самомотивация в этом случае важна, однако все-таки более действенным способом являются реальные экономические реформы, которые уже давно необходимы Беларуси. Однако пока, полагаясь на официальную риторику первых лиц государства, об экономических преобразованиях стоит забыть. Максимум, на что сегодня готовы официальные власти, — косметический ремонт нынешней модели развития. Соответственно, новые деньги, «чем-то напоминающие евро», могут быстро стать старыми.

Монеты в денежной системе страны — явный признак ее стабильности. Их сложнее и дороже чеканить, соответственно, властям не выгодна высокая инфляция. Расплачиваться за это придется из бюджета. Поэтому белорусский рубль в форме монеты — малая мечта любого экономиста, который переживает за отечественную экономику.

Однако, как было сказано ранее, введение в оборот в Беларуси монет не является результатом продолжительной стабильности денежной системы страны. Но их появление в кошельках белорусов может немного изменить жизнь граждан. И не только утяжелением карманов.

Американский исследователь Рикк Альфаро в свое время заметил, что люди в США быстрее тратят монеты, чем бумажные деньги. Это наблюдение подтолкнуло профессоров Прийю Рагхубира и Джойдипа Шривастава к исследованию, которое они опубликовали в 2009 году. Ученые доказали, что люди с меньшим желанием тратят $1 купюрой, чем такую же сумму, но в центах. Выводы были подтверждены не только на территории США.

Таким образом, появление белорусских монет может поспособствовать ускорению оборота денег в экономике и привести к увеличению продаж на отдельных сегментах рынка. Ведь белорусы с большим удовольствием будут избавляться от даже самых крупных монет в 2 рубля (20 тыс. на сегодняшний день), чтобы физически облегчить кошелек. При этом, ссылаясь на выводы Рикка Альфаро, они будут ощущать, что тратят меньше, чем если бы расплачивались крупной купюрой.

Обычным белорусам не стоит бояться деноминации, она делает жизнь проще. Волноваться стоит государственным служащим и работникам Нацбанка, которые сейчас отвечают за то, чтобы новые белорусские деньги не стали достоянием истории быстрее их предшественников.