«Дорогая, буду поздно», «Не ангелы», «Весеннее Retro». Организатор вечеринок в Лондоне и французы-туристы тестируют минские дискотеки
Минские клубные проекты впечатляют своими названиями. «Алкотерапия», «Город грехов», «Ты че такая трезвая?» — каждая из этих вечеринок словно саундтрек к апокалипсису нравов. Корреспондент Onliner.by в сопровождении известного минского диджея Алексея Кутузова и четырех туристов-французов три дня тестировал самые жаркие точки на карте столичной ночной жизни.
Ночью в четверг мы устраиваем пре-пати с Алексеем Кутузовым — технодиджеем I.F.U., который несколько лет учился в Лондоне в престижном SAE-институте и организовал в столице Великобритании множество ночных вечеринок.
Выбираем для затравки дискотеку под названием «Дорогая, буду поздно» — по всей видимости, место для мужчин, истосковавшихся по удалой холостяцкой жизни и вырвавшихся из крепких супружеских объятий на ночь.
Перед входом в кинотеатр «Октябрь» (здесь находится клуб «Макс-шоу», который проводит вечеринку) нас встречают две лошади, скучающие в ожидании принца с дискотеки. Хозяйка животных включает на мобильном телефоне ляписовскую «В платье белом», и это совершенно предсказуемым образом накаляет романтическую атмосферу до предела.
Вход на дискотеку стоит 80 тыс. рублей. Берем два билета и заходим внутрь. На вечеринке «Дорогая, буду поздно» около 60 человек: в основном иностранцы, девушки-студентки и мужчины за тридцать.
— В последний раз я был на «Макс-шоу» лет двадцать назад, — говорит Алексей. — Ничего не изменилось. Та же публика, примерно та же музыка. Но тогда это место славилось немолодыми одинокими женщинами.
Сегодня одиноких на дискотеке практически нет. За соседним столиком сидят двое заскучавших иностранцев, к которым вскоре присоединяются две настоящие русские женщины, способные войти в горящую избу и вынести оттуда ковер, секцию и стиральную машину. Они здороваются с иностранными гостями и сходу выпивают. Начинаются танцы под русскоязычную поп-музыку.
— В Лондоне таких мест десять на весь город, — рассказывает Алексей. — Туда сложно попасть, столики стоят по 500-1000 фунтов, и завсегдатаи - известные звёзды типа Кэйт Мосс. Еще пять — для простой публики с окраин. Остальные 150 мест, где проводятся вечеринки, сильно отличаются от того, что происходит здесь. Лондон — продвинутый город, и публика здесь требовательная.
— А где отдыхают английские гопники?
— Знаешь, наверное, для них есть специальные места, но в основном в индустриальных городах — Манчестере, Бирмингеме.
Танцпол на вечеринке «Дорогая, буду поздно» постепенно заполняется. Танцуют в основном девушки, мужчины стоят по периметру и наблюдают за происходящим. Выглядят они по-разному: одетые с иголочки иностранцы, белорусы в блестящих рубахах и звезда вечера — парень в бесформенной оранжевой майке, шортах выше колена и черных кроссовках. Отмечаем про себя лояльный фейсконтроль и переходим к обсуждению музыки.
— Организаторы вечеринки могли бы не тратиться на диджея и с таким же успехом просто включить заготовку на компьютере, — говорит наш эксперт. — Слышно, что он не сводит треки. Но нужно отметить, что такие вечеринки все равно пользуются успехом — это городской мейнстрим. Сегодня четверг, а здесь человек 60 — это очень много для буднего дня. Например, заведения, где обычно играет хорошая музыка, приглашают диджеев только в пятницу и субботу. Среди недели на вечеринки никто не придет.
— То есть чтобы в Минске зарабатывать на вечеринках, заморачиваться не нужно?
— Смотря чего ты ждешь. Здесь играет то, что знакомо публике. Эта музыка оправдывает ожидания аудитории, которая не стремится к чему-то новому. Ей не нужно качественное техно, не нужны хорошие диджеи. Им важно подпевать знакомые строчки. Хотя, думаю, если бы ты познакомился здесь с девушкой, она бы в тебя влюбилась и ты отвез бы ее на хорошее техно, ей бы понравилось.
Тем временем звучит ремикс на песню IOWA, а я шучу, что следом непременно должен последовать Корж. Так и происходит — десятки воодушевленных людей на танцполе в унисон поют строчку «Я выбираю жить в кайф». После этого музыка прекращается, и в центр клуба выходит ведущий. Он приглашает девушек-танцовщиц, и под одобрительные возгласы мужчин те танцуют тверк, плавно переходящий в имитацию полового акта.
За соседним столиком тоже танцуют что-то похожее на тверк — неистовый и полный самопожертвования. Правда, спутники танцовщиц не обращают на это никакого внимания. Они пристально следят за происходящим на танцполе. А он постепенно пустеет: мужчины покупают девушкам цветы, усаживают их за столики, публика расходится парами. Часам к трем здесь останутся лишь самые стойкие.
— В Лондоне вечеринка длится всю ночь — обычно часов до пяти-шести, — говорит Алексей. — Никто не уходит из клуба так рано: люди хотят веселиться. Правда, в местных клубах очень мало студентов, в основном возрастная публика. Дело в том, что в Англии молодежь, кроме учебы, вынуждена искать себе работу, и на развлечения времени практически не остается. А вот уже после окончания университета можно позволить себе ходить на вечеринки. У нас наоборот: в таких клубах очень много девочек-студенток, которые ходят сюда чуть ли не каждую неделю.
Мы уходим из клуба. Вечеринка обошлась нам в 160 тыс. на двоих, но впечатления после нее бесценны.
— На такие деньги в Лондоне не гульнешь! — говорю я.
— Чтобы комфортно чувствовать себя в лондонском клубе, нужно иметь в кармане $150, — соглашается Алексей. — Этого хватит на вход, алкоголь в баре и такси домой. А еще в Лондоне многие употребляют на вечеринках наркотики — прямо повально. Пару лет назад даже ввели вход по ID: для того, чтобы попасть в клуб, тебе нужно идентифицировать свою личность.
— Наверное, было много недовольных.
— Нет, там к таким вещам относятся достаточно спокойно. Надо значит надо.
Уже на улице наблюдаем, как лошадь уносит по проспекту мужчину в белой рубахе, решившего закончить ночь четверга эффектным променадом по центральной минской улице.
* * *
На следующий день к нам присоединяются друзья Алексея — четверо французов, прилетевших в Беларусь в отпуск. Всем им около 40 лет.
Знакомьтесь:
Алексей улыбается при встрече:
— Я долго думал, как объяснить им, куда мы пойдем. В итоге решил назвать это словом «shitdisco». У них сразу появился интерес.
Наша сегодняшняя вечеринка называется «Не ангелы».
У французов это название вызывает неподдельный интерес, и они с горящими глазами устремляются на танцпол.
С нами остается только Кристоф — единственный из компании, кто знает русский язык. Кристоф уже два года работает инженером в английском Саутгемптоне, а отпуск проводит в путешествиях по Восточной Европе. Он заказывает себе коктейль и осматривается.
— Знаешь, такие заведения есть и во Франции, но там звучит более современная музыка. Сам я в клубы хожу редко. Мне больше нравится рок.
Впрочем, скоро Кристоф веселится на танцполе, где, кроме него, уже важно вытанцовывают близнецы. У братьев есть задача — познакомиться с белорусскими девушками. И вскоре они делают первую попытку: замечают красивую девушку у барной стойки, представляются и долго показывают «класс», увидев на платье дамы вышитую бисером Эйфелеву башню.
Похоже, французам нравится на вечеринке: они узнают знакомые мелодии, иногда подпевают и бегут танцевать. Вскоре наступает время конкурсов, и наши гости с удивлением наблюдают, как три девушки пытаются ртом заварить чай в кружках, зажатых между ног парней.
«О-ля-ля!» — восклицает Брис.
Замечаем, что вопреки нашим ожиданиям иностранцы в ночном клубе не вызывают ажиотажа. Однако через несколько минут к нам подходит парень.
— Иностранцы, что ли? — спрашивает он. — А откуда? Франция? О, а я французский учил. Может, хоть попрактикуюсь.
Андрей заглянул на дискотеку после работы, и тут такая удача — иностранцы! Он долго о чем-то разговаривает с Себастьяном, смотрит на него с нескрываемым уважением.
В это время с танцпола возвращается Кристоф.
— Как тебе вечеринка? — спрашиваю у раскрасневшегося танцора.
— Знаешь, это как сходить в зоопарк, — честно признается он. — Интересно чисто с антропологической точки зрения. Хотя… Главное, чтобы было настроение и алкоголь.
В это время звучит What is Love. Мы переглядываемся с Себастьяном и начинаем двигать головами в такт: срабатывает международный язык, который понятен без слов. В следующую секунду француз говорит мне: «It’s a good shitdisco!» — и бежит на танцпол, повторяя движения из фильма «Ночь в Роксберри».
Алексей отмечает, что на этой вечеринке намного больше красивых девушек.
— Нормальная дискотека для спального района, — говорит он. — Людям весело, все вроде прилично. Для такого формата хорошее место. Только маловато посетителей. Диджей, конечно, не сильно отличается от того, что был вчера. Обычно такие ребята просто закреплены резидентами клуба и больше нигде не играют — в других заведениях есть свои такие же. Получают в месяц $300—400, наверное, а играть часто нужно всю ночь.
В это время братья-французы уже познакомились с девушками и ведут непринужденную беседу у барной стойки. Кристоф смотрит на них с улыбкой.
— С близнецами не соскучишься, — говорю я.
— Ты просто плохо их знаешь, — говорит Кристоф. — Это исчадия ада! Сначала они кажутся весельчаками-балагурами, но потом ты понимаешь, что избавиться от них невозможно. Они берут девушку измором.
— Вот в лондонских клубах практически нет этого элемента съема, — подключается к беседе Алексей. — Не принято. Есть, конечно, места, где возле барной стойки сидят в ряд барышни и ждут, когда их кто-нибудь угостит. Но в основном это россиянки, полячки, литовки. В общем, девушки из Восточной Европы.
Спустя полчаса приходится уговаривать братьев оставить своих новоявленных подруг: пора уезжать. По дороге французы наперебой обсуждают дискотеку, называют ее «good shitdisco», а затем развлекают таксиста групповым исполнением песни In the Jungle.
* * *
Нам предстоит финальный рывок. Сегодня наша компания двигается на дискотеку «Весеннее Retro» в клуб «Центр». Афиша обещает, что всю ночь для публики будут играть хиты восьмидесятых и девяностых.
— «Вояж, вояж», Ace of Base, — объясняет французам Алексей.
Те восторженно улюлюкают.
Вход на дискотеку стоит 80 тыс. для мужчин. Для девушек предусмотрена скидка — 10 тыс. рублей.
Французы, заслышав припев одной из песен группы «Руки вверх», спрашивают, вся ли музыка на дискотеке будет такая. Успокаиваем, говорим, что будут и зарубежные хиты. Впрочем, уже через десять минут вся наша компания поет «Песню бременских музыкантов», а братья Себастьян и Брис увлеченно размахивают руками, превращая гимн трубадуров в подобие мушкетерского марша.
На танцполе почти биток, и публика самая разнообразная.
Рядом с робкими девушками-студентками танцуют плечистые мужчины. А настоящая звезда вечеринки — женщина в возрасте, которая дает фору всем остальным.
— Ангела Меркель, — шутит Себастьян, указывая на королеву танцпола.
Братья-близнецы долго присматриваются и никак не решаются шагнуть в толпу танцующих. Но вскоре звучит Song 2 группы Blur, которая увлекает всю компанию в самое сердце вечеринки.
Алексей улыбается, глядя на танцующих.
— Сам по себе «Центр» — отличный клуб. Я бы сюда даже привез хороших диджеев. Но стоило бы это не 80 тысяч, а 150—200, а народу сюда пришло бы меньше, чем на ретровечеринку. Хотя… Знаешь, я ведь первый свой сет сыграл в ДК железнодорожников на вечере «Для тех, кому за 50». Польки, вальсы, танго. Диджей заболел, и меня попросили подменить.
И тут мы окончательно осознаем, что находимся на ретровечеринке: звучит медленный танец. Все мигом кучкуются по парам, и мы замечаем на танцполе лишь одиноких братьев, которые долго о чем-то совещаются. Заканчивается первая медленная композиция, за ней следует еще одна.
— Я тоже всегда так делал, когда играл на попсовых дискотеках в начале девяностых: ставил три медляка подряд, чтобы люди уже натанцевались, раззнакомились, и потом уже к этой теме не возвращался, — говорит Алексей.
Себастьян и Брис подходят к нам.
— Почему вы не приглашаете девушек танцевать?
— Понимаешь, это не мой формат, — говорит Брис. — Я люблю знакомиться в дискобарах. Там можно и потанцевать, и пообщаться. Но точно этого не стоит делать во время танца.
Лучше всех на ретровечеринке чувствует себя Кристоф: здесь звучит много старых рок-композиций, и француз то и дело бежит на танцпол отрываться под знакомые мотивы. Но больше всего он ждет Чичерину.
— Когда же будет «Ту-лу-ла»? — интересуется Кристоф.
— Думаю, совсем скоро, — говорю, чтобы успокоить француза.
И действительно спустя 10 минут звучит Чичерина, и Кристоф снова бежит на танцпол. За всем происходящим невозмутимо наблюдает Себастьян — самый спокойный из четверки.
— Ну, это же вполне хорошая shitdisco, очень простой клуб, — говорит он. — Люди танцуют, людям нравится. Много известных песен. Почему нет? Конечно, все это прошлый век, во Франции звучит совсем другая музыка. Но раз в пять лет можно и на такую вечеринку сходить.
Вечеринка в самом разгаре, но ребята собираются уходить: сегодня нужно попасть еще в несколько мест. Все в сборе, не видно только Бриса. Мы долго ищем его на танцполе. Оказывается, он намерен остаться здесь. Француз познакомился с девушкой — ему понравилось на этой дискотеке.
* * *
— Знаешь, вы очень сильно отличаетесь от россиян, — уже на улице говорит мне Кристоф, который полтора года прожил в Москве. — У них очень много надменности и пафоса, а вы — открытые люди, и вечеринки у вас такие же.
Сейчас французы отправятся смотреть другие минские заведения.
А мы с Алексеем подводим итоги нашего трехдневного марафона.
— Из трех вечеринок мне больше всего понравилась вторая. Там была неплохая атмосфера, нормальная публика, много красивых девушек. На последнем месте, конечно, вечеринка в «Макс-шоу». Ретропати? Для нашей публики имена мало что значат, они ходят на какой-то определенный формат. И вот формат ретро работает до сих пор: сюда приходят танцевать под знакомые песни.
Я как-то говорил с друзьями, и мы сошлись во мнении, что в Минске есть несколько "параллельных реальностей", которые никак не пересекаются. За три дня мы исследовали одну из них. Лично мне этого хватит на ближайшие пять лет.
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. vv@onliner.by
