Анатомия азарта. Минчанин проигрывал на автоматах и в покер тысячи долларов, но сумел остановиться

 
06 февраля 2015 в 8:30
Источник: Николай Козлович. Фото: Влад Борисевич
Источник: Николай Козлович. Фото: Влад Борисевич

Алексею 24 года. Интеллигентный парень, учился по технической специальности. Окончил вуз, сейчас вкалывает на двух работах. Хорошая семья, девушка, много друзей. Мы вполне могли бы говорить с ним о карьере, автомобилях, планах заработать $100 тыс. и прочей милой дребедени. Но еще несколько месяцев назад Алексей уверенно рулил на дно. Поэтому этот монолог — о погружении. Об азарте, вранье, долгах и самой странной зависимости — игровой.

* * *

Я минчанин. У меня обеспеченная семья. Живем в частном доме. Не могу сказать, что с детства приходилось зарабатывать себе на одежду или на развлечения. Все, что требовалось, я получал от родителей.

Когда поступил на первый курс, мне исполнилось 18 лет. Как-то раз с друзьями мы зашли в игорный клуб. Всегда предполагал, что я азартный человек. Но то, что случилось в моей жизни потом… Шесть лет назад, если бы мог заглянуть в будущее, я бы в такое не поверил.

* * *

Это были игровые автоматы. Сейчас смешно вспоминать, но в первый раз я сильно противился. Говорил, что полная фигня, не стоит тратить время. Но что-то где-то щелкнуло. Я пошел в клуб еще раз, а потом еще. Приходил трезвым и после того, как немного выпью. Сдал на права, купили машину — приезжал на авто. Меня затягивало. И я поначалу абсолютно не сопротивлялся.

* * *

У меня была стандартная студенческая стипендия. Чтобы играть, нужно было больше денег, гораздо больше, и я начал подрабатывать. По мелочам: что-то разгрузить, где-то поднести. Брал в долг у друзей.

Сейчас понимаю, что эта болезнь похожа на наркоманию. Я шел в клуб для того, чтобы снова испытать то чувство, которое испытал в первый раз. Был ли это азарт? Когда ты становишься зависимым, тебе не важно, выиграешь ты или нет. Хочется просто играть, быть в этой атмосфере. В клубах я повидал много людей из разных социальных слоев. И для меня, и для них игра вне зависимости от результата была способом достижения счастья. Компенсацией того, чего не хватало в жизни.

* * *

Однажды я провел в клубе 15 часов — без обеда и ужина, без перерывов. Думаю, мог бы и больше просидеть. Например, сутки. Я мог проснуться утром и, если у меня было два свободных часа, поехать и провести их в клубе. Несколько раз удавалось выигрывать крупные суммы, около $1000. Были выигрыши по мелочи. Но проигрышей было больше.

* * *

Этот период длился где-то два с половиной года. Я понимал, что уже погряз, влип, но держал все это в себе. Накопились долги — решил признаться родителям. Не для того, чтобы мне помогли завязать (хотя тогда и верил в это искренне), а чтобы рассчитались по счетам. Семья простила, я пообещал, что буду держаться. Долгов на тот момент было около $1500, я назвал сумму чуть меньше, думал, хотя бы $500 заработаю сам.

Не вышло. Эти $500 я одолжил у сестры, но не доехал до тех, кому должен, а пошел в казино и все там оставил. После этого меня переклинило окончательно.

* * *

Это был прыжок в бездну, быстрый и решительный. За три последующих месяца я проиграл около $5000. По-прежнему одалживал у друзей, стал мастером вранья. Чего я только не придумывал, какие невероятные истории сочинял! Самое интересное — это как начинает работать в таких условиях мозг. Я был должен, наверное, двадцати людям, но всегда помнил, какую историю для кого сочинил. Потом и сам поверил во все, что говорю.

* * *

Мне пришлось признаться семье во второй раз. Это случилось в ноябре 2012-го. Родители, близкие были в шоке. Для них это стало ударом. Они всю жизнь работали, деньги не давались легко, а тут…

На этот раз реакция была другой. У меня забрали машину, выставили ее на продажу. Долги раздали, но к моим друзьям я ездил вместе с отцом, а он предупреждал их о том, что больше мне доверять нельзя.

* * *

Мне казалось, что жизнь изменится. Я встречался с девушкой, жил под строгим финансовым контролем. Когда вступил в силу закон о самоограничении, пошел в казино и написал заявление на максимальный срок. Для тех игроков, которые хотят завязать, это реальный шанс. Подписываешь документ — и больше в игорные заведения тебя не пустят. Мне казалось, на этом все.

* * *

Но это было не все. Я и раньше играл в покер, а прошлой зимой решил попробовать поиграть в онлайне. Так, разок, ради интереса. Мне казалось, что если в рулетку или на автоматах выиграть что-то значительное невероятно, то в покере все зависит от твоих навыков, здесь все честно. Рискнул, закинул первый депозит. Потом еще один… Потом установил приложение на телефон. Я начал искренне верить, что смогу зарабатывать на этом деньги.

* * *

Я снова проигрывал все, что зарабатывал. Опять одалживал, уже в другом кругу знакомых. Так как у меня появилась работа, взял потребительский кредит и вскоре его «слил». «Слил» то, что отложил на отпуск. За пять минут мог проиграть $100 и больше. Признался девушке, клялся, что больше не буду. Но играл с телефона на работе, а потом в троллейбусе, когда ехал домой. Играл утром, днем и вечером.

* * *

Понять, что чувствует тот, кто загнал себя в такую яму, обычный человек вряд ли сможет. Ты осознаешь, что уже на дне и что сил остановиться нет. Я изводил себя ужасно. Думал, что теперь точно потеряю и родителей, и друзей, и любимую девушку. Кто захочет строить свою жизнь с игроманом, от которого неизвестно чего ожидать? Начало болеть сердце. Появились мысли о суициде. Когда проиграл очередную крупную сумму, пошел к сестре и все ей рассказал. Мы решили: надо найти психотерапевта.

* * *

Зачем все это говорю? Я не хочу, чтобы меня кто-то жалел, боже упаси. Просто в кризисной ситуации я реально не знал, что мне делать. На работе колотило, не помогали успокоительные. В клубах я видел кучу таких же, как сам, людей — молодых и в возрасте, со стеклянными бешеными глазами. Все они были зависимы и не представляли, как из этого выбраться.

Я искал варианты в интернете, но ничего дельного не находил. Кто-то предлагает лечить все зависимости — от алкоголя, табака, игры — импульсами на мозг, но мне это показалось сомнительным. Есть группы анонимных наркоманов, алкоголиков, но по игроманам такого нет. Куда идти? Не в петлю же.

У нас сейчас рай для казино. Это прибыльно, сюда приезжает много россиян. Игровой туризм, все дела. Но никто открыто не говорит о том, какие последствия получает общество. Мне кажется, этому вообще не уделяют внимания. Сейчас, в кризис, когда многие от отчаяния начнут рисковать, проблема станет еще серьезней. Не сомневаюсь.

* * *

Я не играю больше трех месяцев… Даже сейчас, когда прохожу мимо игорного заведения, испытываю где-то глубоко внутри странные ощущения. Знакомые спрашивают: «Ну как, чувак, тебе уже не хочется играть?» Конечно, хочется!.. Приходится делать над собой усилия. Много работать, с утра до ночи, чтобы рассчитываться с кредиторами, зарабатывать на психотерапевта, которого, думаю, буду посещать еще долго. Да просто работать, чтобы вообще не было свободного времени.

Главное — это четко осознавать, что ты делаешь и зачем. Мне уже сказали: для выздоровления необходимо длительное время. Возможно, годы. Хочется, чтобы все, кто попал в такую же западню, понимали: выбраться самостоятельно не выйдет.

* * *

Что делать тем, кто попал в зависимость от азартных игр? Куда обращаться, а куда не стоит? Мы задали эти вопросы специалистам.

Максим Дорогайкин, директор местного фонда «Центр здоровой молодежи» в Беларуси:

— У нас были пациенты-игроманы. Механизмы зависимости при наркомании, токсикомании, алкоголизме, игромании примерно одинаковые. Человек становится одержимым, обманывает, врет, влазит в кредиты. Это не ломка, но психологическая тяга к игре. В реальной жизни он чувствует себя дискомфортно, неудобно, и только тогда, когда он играет, ему хорошо.

Похожи и механизмы выздоровления. Первый шаг — признать свое бессилие. Пойти в казино и написать заявление об отказе. Не каждый готов на такой шаг. Они ходят и накручивают себя: «Я сильный парень, я смогу, я пройду мимо». Но потом все равно заворачивают в какой-нибудь клуб.

Второй шаг — реабилитация. У нас она длится не год, как для страдающих наркотической зависимостью, а полгода. Вот сейчас на лечении находится парень из Гомеля. Богатая семья, отличные условия для жизни. За неделю он мог проиграть по $10 тыс.… Сейчас ему уже лучше, собирается поехать домой. Говорит, что хочет создать в Минске первый клуб анонимных игроманов.

Владимир Иванов, нарколог, заведующий 21-м наркологическим реабилитационным отделением Республиканского научно-практического центра психического здоровья:

— Стационарное лечение пациентов с игровой зависимостью проводит наше 21-е отделение. Еще один вариант — республиканское общественное объединение «Пробуждение» на ул. Полевой, 26. Там по вечерам работают наши психологи. И там же желающих могут связать с игроками, которые не играют какое-то время. Группа анонимных игроков в Минске то есть, то нет. Но контакты людей остаются, всегда можно выйти на человека, чтобы он поделился своим опытом борьбы с зависимостью.

Частный психолог из интернета? Для того чтобы с чем-то работать, надо хорошо это знать и уметь. Вот у меня 40 лет психиатрического стажа. Но возьмем нервную анорексию. Вроде бы все знаю, но не стал бы заниматься настоящим консультированием таких пациентов просто потому, что недостаточно опыта. Частные психологи могут объявлять себя кем угодно, могут трясти руками и размахивать книжками, но идти надо к тем, кто имеет опыт.

У нашего отделения он есть: больше сотни случаев за пять лет. Если кого-то пугает слово «Новинки», то можно обращаться на Полевую. Зачастую игровая зависимость не требует стационара. Каждый случай индивидуален.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. ng@onliner.by