Бывшая участница группы «Топлесс»: «Группу распустил не продюсер Алейников, мы просто встали и ушли»

Бывшая участница группы «Топлесс» Татьяна Лукашенко не планирует возвращаться к карьере певицы. Девушка говорит, что сыта продюсерами и работой «на дядю». В интервью Onliner.by она рассказала, как обманывают белорусских артистов и почему распалась одна из самых красивых девичьих групп страны.

— Татьяна, как изменилась твоя жизнь после ухода из «Топлесс»?

— В лучшую сторону. Мне стало гораздо легче. Больше нет никакого давления, никаких советов и этой так называемой командной работы. Женский коллектив — это всегда конкуренция, а не команда. Тем более что я была самой младшей в группе. Меня немного прессовали. Перекрасили в рыжий цвет, хоть мне это не шло. Сейчас я в свободном плавании. Развиваюсь сама по себе и делаю что хочу. Живу так, как я хочу. Но «Топлесс» — хорошая база для меня, отличный жизненный опыт.

— Твой характер сильно изменился за те три года, что ты пела в группе?

— Да, я очень изменилась. Человек формируется где-то в 18 или 19 лет. Это такой переломный период. Тогда я только переехала в Минск, оторвалась от родителей и стала жить одна. Тут еще и «Топлесс». Это ведь уже абсолютно взрослая жизнь. Съемки в клипе, работа на сцене, поездки по городам Беларуси, новые знакомства и общение с творческими людьми. В группе формировалось мое будущее.

— Чем сейчас зарабатываешь на жизнь?

— Сейчас я занимаюсь диджеингом и снимаюсь в рекламе.

— Почему решила заняться именно диджеингом?

— Я не могу сказать, что выбирала эту деятельность целенаправленно. У меня уже был свой пульт. И я дома сидела, сводила. Мне было просто интересно. Очень сложно работать в клубе каждую ночь. Мне казалось, что это абсолютно мужская работа. Да, так и есть. Но однажды я встретила свою знакомую, которая занимается раскруткой звезд шоу-бизнеса и спорта. Она посоветовала мне заняться диджеингом, стала для меня таким идейным вдохновителем. Вот два года назад мы вместе организовали мое первое выступление в клубе. После этого посыпались предложения. Я сразу же стала ездить по городам Беларуси.

— А за границей играла?

— Нет, но предложения поступают. Вот сейчас я думаю об этом. Чтобы играть за границей, надо иметь не просто свой микс. Должна быть своя музыка. Я не считаю себя подготовленной к этому. Например, сейчас многие ездят в Китай, но востребованы они там только потому, что белые, не такие, как все. Ехать в Китай на три месяца, чтобы привезти пару тысяч долларов? Это рабство, это смешно! У меня есть заработок здесь. Я не чувствую себя нуждающейся, чтобы ехать и пахать вдали от близких.

— Хорошая ли зарплата у девушек-диджеев? Или в «Топлесс» ты зарабатывала больше?

— Сейчас я зарабатываю гораздо больше, чем когда-то в «Топлесс». Хотя, казалось бы, певица и диджей. Просто дело в том, что я работаю на себя. Я не работаю на дядю или на тетю. Сама ставлю свои суммы, на которые кто-то согласен, а кто-то не согласен. А в «Топлесс» — дешевая рабсила. На тот момент, когда пели мы, Алейников получал вот такой большой кусок денег, а мы получаем по кусочку в клювике. Как говорила одна девочка из нашей группы, на колготки. Нас только называли звездами. Но финансово мы этого не ощущали.

— Ты училась в Институте культуры и искусств на факультете культурологии и социальной работы. Почему не захотела работать по специальности?

— Я поступала туда не из любви к социальной работе и культурологии. Я бы с удовольствием поступила на журфак, например. Но мне нужно было срочно, именно в том году, поступить на бюджет. Я выбирала то место, куда точно пройду. Родители были не в состоянии оплачивать мое обучение. Я просто ехала и знала, что вот это потяну, останусь в Минске. Я уже на тот момент прекрасно понимала, что какой бы у меня ни был диплом, я могу работать в любой сфере. Главное было остаться в Минске. Это была моя цель класса с седьмого.

— Твоя коллега Оля Вайнилович уехала жить в Москву. А ты не планируешь переезд в другую страну?

— Да, но Москва — это не город моей мечты. Я бы хотела уехать в какой-нибудь другой, желательно европейский, город.

— Никто из российских продюсеров тобой не интересовался?

— Предложения от продюсеров я не рассматриваю. У меня нет продюсеров. Я и без них прекрасно обхожусь. Мне и Алейникова хватило в своей жизни. Я сама справлюсь с собственной раскруткой в Беларуси. А если мой молодой человек захочет уехать из этой страны, то и я уеду. С превеликим удовольствием. Потому что Минск мне не нравится. Я живу здесь уже восемь лет, считаю себя минчанкой, но так и не смогла проникнуться этим городом, полюбить его.

— Почему?

— По климату меня не устраивает Минск, менталитет белорусский. Люди абсолютно не улыбаются, нет позитива. К работе относятся тяп-ляп. У нас нет профессионалов. Сколько я путешествую, каждый раз убеждаюсь, что у нас то ли люди себя не любят, то ли они свой город не любят. Чего-то не хватает Минску, чтобы расцвести, чтобы строить здания не времен Советского Союза, не чупа-чупсы, над которыми потом прикалывается весь мир, а как-то продвигаться и быть в ногу со временем.

— Группу «Топлесс» называют фабрикой невест. Вот Ольга и Валерия уже замужем. А ты пока не собираешься?

— Нет, не собираюсь пока.

— Никто из состоятельных поклонников не нравится?

— Можно сказать и так. Я не то что верю в какого-то принца сказочного, не так уж сильно выбираю. У нас почему-то в обществе принято пораньше выскакивать замуж и рожать детей. Считают, что в 23, 24 или, не дай бог, в 26 лет, как мне, они просто старые девы, которых никто не возьмет замуж. Я считаю, что до 30 вполне уместно заниматься собой, карьерой. Я давно хочу детей. Но если бы у меня был человек, который был бы достоин называться моим мужем, то, наверное, это бы уже случилось. Но пока я не вижу в этом никакой проблемы. И еще в поиске.

— Это значит, что сейчас у тебя нет мужчины?

— Нет, у меня есть молодой человек. Он бизнесмен.

— После ухода из «Топлесс» ты поучаствовала в довольно откровенной фотосессии для мужского журнала. Это был твой первый самостоятельный и довольно громкий пиар-ход. Как ты на это решилась?

— До этого я снялась в рекламе шоколадки, в главной роли. После этого мне позвонили из Москвы. Я не знаю, каким образом они меня нашли. Сказали, что прикольная реклама, приезжайте сниматься у нас для рубрики «Кто эта девушка?». Естественно, это мой любимый мужской журнал. Я со всех ног помчалась в Москву сниматься. Потому что это круто.

— А как отреагировали родители?

— Мама знала, а папа вообще до последнего был не в курсе. Я очень боялась, что будет слишком откровенно. Так и получилось на самом деле. Папа был в шоке. В тот момент он работал начальником отдела культуры города Пинска. И можете себе представить, как культурному светиле Пинска приносят журнал «Максим». А что это? А это дочка ваша. В шапочке, в варежках, в шарфике, без ничего. Он был в шоке, он не разговаривал со мной какое-то время. Натянутые были отношения. Но я считаю, что ничего в этом страшного нет. «Максим» — это не Playboy. Это такой классный, эротический, остроумный журнал.

— Ты планировала петь сольно. Передумала или что-то не сложилось?

— Я уже давно занимаюсь вокалом. Всему свое время. Пока не хочу торопиться, делать каких-то поспешных выступлений. Я сейчас записываю песни, готовлю программу, пою для себя и для своих близких. Надеюсь, что это выльется во что-то стоящее. Я не могу сказать, что у меня в планах грандиозное выступление или альбом. Но я на это очень надеюсь. Просто все тормозится тем, что у нас нет продюсеров.

— Чего же ждать от тебя в будущем? Какая у тебя программа?

— Я люблю джаз. Ждите джаза. Но для нашего Минска это вообще музыка непонятная, с другой планеты. У нас ее не слушают, к сожалению. Единицы понимают в этом что-то. Кубышкин и Алейников сказали бы, что это не коммерческий проект. Кому нужен джаз? Кому нужен мой альт? В основном поют сопрано. У меня очень редкий голос. Он реально джазовый. Мы с моим педагогом учим джазовых исполнительниц. Я сама слушаю пластинки, собираю их. Я кайфую от этой музыки, от которой у нас пока далеки. Это ведь музыка высшего класса. Она должна звучать на фуршетах, на приемах. У нас только сейчас к этому приходят. Поэтому я пою для души, не стремлюсь зарабатывать какие-то деньги на этом. Потому что здесь это невозможно.

— Можно ли репертуар «Топлесс» назвать хорошей музыкой?

— Нет, это попса. Для меня это музыка, которую я никогда не слушала и слушать не буду. Единственная клевая песня — «Периферия». Я была очень счастлива эту песню учить, записывать, сниматься в клипе. Тогда я гордилась, что в группе. Мне хотелось заниматься вокалом и хореографией.

— Из-за чего группа распалась?

— Группа не распалась, нас не разогнали. Мы просто дружно встали и ушли. У нас были разборки с продюсером Максимом Алейниковым после поездки в Монте-Карло. Невозможно было доказать человеку, что он поступает по-свински. Но мы готовы были пойти навстречу, закрыть глаза на его ложь. Он бросал телефон, кричал. Было стыдно ужасно. Нам реально было стыдно из-за того, что мы с ним общаемся, с ним работаем. Как можно так относиться? Он за деньги продал нас. Была фраза: «Да кто вы такие? Завтра наберу новых. Не вы, так другие будут». Мы просто встали и ушли. Решили, что на этом группа заканчивается.

— А по какой причине случилась эта ссора?

— У нас намечался концерт в Монте-Карло. Один петербуржец пригласил выступить у него на празднике. Мы должны были петь на одной сцене с Лепсом и Орбакайте. Мы были очень рады и благодарны Максиму. Все-таки увидим Монте-Карло, попадем в Канны. Была грандиозная подготовка. Шили платья, одалживали деньги, чтобы что-то приобрести для этой поездки. Максим изначально сказал, что мы получим определенную сумму. Прилетели, выступили. Публика была очень достойная. И этот именинник, у которого мы выступали, давал бо́льшую сумму, чем мы заявили в райдере. Он всем заплатил больше. Всем были подарки и бонусы с его широкой руки. Но мы этих денег не увидели. Узнали только по приезде в Минск.

— Вы не пытались вместе создать другую группу?

— У нас была идея продолжить группу без него. Но не было репертуара. Все это надо делать быстро. Оставить своих поклонников, менять название, искать спонсоров. Девочки быстро сдались. Оля была вся в любви, вся в Галыгине. Лера тоже очень хотела выйти замуж. Все пошли своими дорожками.

— Если бы юная начинающая певица попросила у тебя совета, ты бы порекомендовала ей подписать контракт с группой, похожей на «Топлесс»?

— Зависит от того, что это за девочка. Потому что кого-то эта группа превратит в алчную бабищу, испортит напрочь и поломает психику, а для кого это будет ступенькой в жизнь. У всех свой путь. Если ты имеешь силы, имеешь амбиции, если у тебя есть мечта, ты к ней стремишься, тогда да, конечно. Это опыт.